Венера в униформе. Глава 4: Пятнадцать минут стыда - читать порно рассказ онлайн бесплатно

— Ты вот, наверное, всё гадаешь, на чём прокололся? Извращенцы, как правило, мастера заметать следы. А вот ты, ничтожество, умудрился облажаться и тут. Хотя, я даже боюсь представить, сколько моих трусиков ты перепачкал своим членом, пока я тебя не раскрыла! Придётся выкинуть все. С другой стороны... почему бы не заставить тебя носить их на учёбу? Ты наверняка будешь вовсе не прочь. А колготки? Чтобы на уроках не было скучно, будешь елозить своим концом о капрон и мечтать, чтобы учительница оставила тебя после уроков на перевоспитание. Может быть, я так и сделаю. Если будешь послушным. А послушным ты будешь, потому что если нет, я тебя так отделаю, что ты неделю с кровати не встанешь. Так вот... эти твои любимые колготки тебя и выдали. Нужно было возвращать на место всё, что берешь, а не задрачивать до дыр. Мама вскользь заметила мне об их пропаже, ей наплевать на подобные мелочи, но я почему-то смекнула, что тут дело нечисто. Тем более зная, с каким испорченным маленьким извращенцем приходиться жить под одной крышей. Я вообще с детства подозревала, что с тобой что-то не так.
Ты вечно всех сторонился, всегда витал где-то далеко в своих грязных мыслишках. Теперь-то я понимаю, что это были за мысли. Думаешь, я не замечала, как ты на меня пялишься, когда я примеряла какую-нибудь обновку? Да ты пожирал меня глазами. Наверняка уже тогда тебе не терпелось влезть в мои вещи! Мерзавец! А как засматривался на меня по утрам! На юбку, на гольфы, туфли, смаковал все свои проклятые фетиши! Меня тошнит от тебя, ты будто в грязи меня валял каждый божий день! Только от твоих взглядов было невозможно отмыться. А как ты наслаждался побоями. Я даже представить себе не могла, что ты намеренно выводил меня из себя, чтобы только побольше поваляться у меня в ногах. Оттуда ведь легче заглядывать под юбку, правда? А в тот раз, мы с подругами ради смеха связали тебя и использовали как матрас, так, когда мы тебя отпустили, у тебя стоял так сильно, что брюки по швам разрывались! Да и на маму ты не прочь был поглазеть! Фу! Ты хоть сам понимаешь, как это мерзко? Стоит ей надеть костюм построже, и ты уже слюни сдержать не можешь! Тебе просто необходима какая-нибудь начальница, которая наказывала бы тебя за любой проступок. Ничтожество, какое же ты ничтожество!
Короче говоря, зная тебя, развратника, я решила слегка поиграть в детектива. С утра я приклеивала к дверцам наших с мамой шкафчиков для одежды волос, чтобы, если кто-нибудь их откроет, узнать об этом. Чувствовала я себя чертовски глупо, ковыряясь с этими волосами и клеем, но нужно же было с чего-то начинать. Не могла же я всё время караулить тебя, спрятавшись внутри. К тому же ты слишком труслив, чтобы начать действовать пока в доме кто-то есть. Я признаться не слишком надеялась на успех. Ну, пропали колготки, ну и что? Может прислуга выбросила, может ещё что. Не станешь же каждый раз подозревать в краже какого-нибудь извращенца. Однако, если извращенец прямо под боком, лучшей кандидатуры не сыскать. Я дождалась, когда ты вернешься из школы и ушла погулять, намеренно оповестив тебя о том, что вернусь не скоро. А уж маму вообще ждать раньше десяти вечера не приходится. Так что тебе, засранцу, был дан зелёный свет. Каково же было моё удивление, когда вернувшись, я обнаружила волоски разорванными! На обоих шкафчиках! Ты, оказалось, был тем ещё модником! Из моего шкафчика стянул то, из маминого другое, тоже мне привереда. И времени даром не терял. Мне даже было немного грустно, что расследование так быстро подходило к концу. Ты оказался неудачником не только в обычной жизни. В качестве извращенца ты ещё более жалок! Попался с первого раза. Но оставалось еще раздобыть улики, одних волосков было явно недостаточно. Поэтому в следующий раз, уходя на «прогулку», я оставила веб-камеру включённой. И ты знаешь, что я увидела на записи когда вернулась?
Господи боже, только не это! Если у Эрики есть записи моих развлечений, это полная катастрофа. Я пропал, пропал! Мысли беспорядочно крутились в голове. Я зажмурился, силясь проснуться, потому что не верил, что все происходящее со мной не было жутким кошмаром. Еще полчаса назад я был на вершине блаженства, дорвавшись до объекта поклонения, смиренно ожидавшего меня в Эрикином шкафу, а теперь я стремительно погружаюсь всё ниже и ниже в зияющую бездну отчаяния. Боже, как бы я хотел, чтобы этого не было. Я молился Богу, чтобы он вернул меня в прошлое, и я исправил бы всё. Я стал бы нормальным, я прошёл бы мимо той злополучной кипы журналов, из которой я выудил ТОТ САМЫЙ, я занялся бы спортом и вытравил бы из себя эту рабскую слабость женственного мазохиста, я бы не украл эти проклятые колготки. И никогда, никогда, никогда бы не надел эту злополучную униформу! До боли стиснув глаза и сжав зубы, я молился, истово как никогда, чтобы Бог внял просьбам своего непутевого сына и избавил меня от постыдной участи быть распекаемым жадной до издевательств сестрой.
Я открыл глаза...
... и...
... всё осталось по-прежнему.
Я по-прежнему лежу на кровати, одетый в униформу сестры, сидящей за компьютером в высоком кожаном кресле и закинувшей ногу на ногу. Бог не внял моим мольбам. Зная его крутой нрав из уроков катехизиса в школе, я понял, что этому злобному бородатому тирану наверняка нужно ввергнуть меня в какие-нибудь отвратительные и ужасные мучения, и только потом, когда я буду полностью раздавлен и превращён в безвольную тварь, он дарует мне спасение. А пока орудие его кары, повернув ко мне свое прекрасное лицо Немезиды, командует:
— Раб быстро ко мне!
И я, опасаясь промедления и новых побоев, резво подскакиваю к креслу своей нежданно-негаданно обретённой Госпожи и замираю в ожидании, вперив взгляд, как она и говорила, в носки её лакированных туфелек. Я даже не удивляюсь тому, как быстро она вошла в роль, и как мало времени ей понадобилось, чтобы сломить во мне всякое сопротивление.
— На колени! — выдала она еще одну порцию повелений для проходящего дрессировку песика Петера, который незамедлительно выполнил и этот приказ, бухнувшись на колени так, что они хрустнули о пол.
— Ну что, онанист чёртов, хочешь взглянуть со стороны на свои грязненькие забавы, которые ты тут устраивал, думая, что никто не видит?
Я не даю очередной порции молений вырваться изо рта, и вместо «Эрика, пожалуйста. Эрика, не надо» выдаю лаконичное «Да, Госпожа». Чётко и ясно, как и было велено. Только что хвостом не виляю от преданности.
— На экран смотри.
Несмело, тщательно избегая скользить жадными глазами по белоснежной коже Эрикиных ног, я перевожу взгляд на монитор компьютера и с ужасом узнаю в движущихся на экране картинках самого себя, робко вползающего в комнату Эрики. Маленькая дрожащая фигурка в тишине пустой комнаты, я оглядываюсь по сторонам, будто ожидая, что моя сестра выпрыгнет из-за угла и вмажет мне по голове ногой в полете. Убедившись, что всё в порядке, я прикрываю дверь и направляюсь к её шкафчику для одежды. На мне мамина блузка, застегнутая под самое горло, поверх которой я надел жакетик с французским рукавом, облюбованный мною с того дня, как я впервые увидел его на материнском теле. На ногах мамина же юбка-карандаш, плотно стягивавшая мои бёдра, которые тёрлись друг о друга и дополнительно возбуждали член, который я вскорости затяну в узенькие трусики Эрики, выуженные из её шкафчика. Моя миниатюрная копия на экране сбрасывает с себя мужские трусы и натягивает кружевное узилище на дрожащий от возбуждения член, видимый очень отчетливо благодаря сильнейшей эрекции.
Я помню этот день. Я помню, сколь сильно был возбужден, примерив этот новый жакетик, помню, как нежный шёлк блузки облегал тело и слегка щекотал соски. Как плотно облегал шею туго застёгнутый воротничок. И как чудесно сжимали промежность кружевные трусики. Порывшись еще немного в шкафу, я достал туфли на шпильках и, надев их, окончательно завершил образ бизнес-леди. Строгой с сотрудниками на работе, но лелеющей мечты быть униженной всем коллективом после тяжёлого трудового дня, когда гнев офисных клерков будет бить через край и найдет выход в порке ненавистной начальницы. По пути на кровать малоопытный в хождении на каблуках экранный Петер неуклюже спотыкается, что вызывает у Эрики смешок. Я ложусь на кровать и начинаю себя ублажать. Как и сегодня, сначала я ласкаю себя руками. Провожу пальцами по лацканам пиджака, считаю пуговки на блузке, а затем медленно задираю юбку, до тех пор, пока не получаю доступ к трепещущему в тенетах трусиков члену. Я не спешу даровать ему свободу, предпочитая изматывать, шаловливо постукивая пальцами по вздутой от возбуждения головке и изредка прикасаясь к чувствительной уздечке. Если не сдержусь, то от нескольких прикосновений к нежной плоти я могу излиться прямо в трусики. Это недопустимо, ибо, во-первых, сорвёт все удовольствие от мучительных ласк сдерживаемого оргазма, а во-вторых, оставит неопровержимые доказательства моего незаконного пользования сестринским нижним бельем. Эх, знал бы я тогда, что нахожусь под бесстрастным глазком видеокамеры, и все мои меры предосторожности уже ничего не значат. Порочные ласки неотвратимо сохранялись в памяти компьютера, чтобы теперь засвидетельствовать моё падение. — Ну чтож, как видишь детектив из меня вышел отменный. Хотя если принять во внимание какого тупицу мне надо было вывести на чистую воду, это скорее сарказм.
Чёрт бы меня побрал! Кто же знал, что она установит камеру? Неудивительно, что я так и не заметил её. Черный шарик на столике. Да я попросту не обращал на неё никакого внимания. Гораздо тщательнее я напрягал свой слух на предмет щелчка входной двери и поднимающихся шагов. Мысли же о том, что Эрика пойдет на такую хитрость никогда не посещала меня во время моих мастурбационно-партизанских вылазок. Я ведь скрупулезно запоминал то, как лежат её вещи, чтобы позабавившись с ними разложить в том же виде по своим местам. Однако, как оказалось, вся эта щепетильность была напрасной.
Эрика переводит на меня взгляд, отвернувшись от монитора, на котором вновь и вновь, закольцованный в бесконечный повтор воришка