Фанат. Начало - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Уважаемые читатели! Данный рассказ написан в жанре «не порно». Если Вам не нравятся подобные произведения — рекомендую пройти мимо. Остальным — добро пожаловать!
— Саша, не забудь одеть шарф!
Ох уж эта мама! Я уже в десятом классе, какой может быть шарф. Подумаешь — 25 на улице. Как будто сама ребенком не была. Накинув пальто и шапку-ушанку, с портфелем в одной руке я тихонько начал выскальзывать за двери на улицу. Ходить в школу особо не любил, но куда денешься. Так, бесшумно открыл дверь, просочился в подъезд, но за рукав пальто уже схватила женская рука.
— Я же сказала, шарф одень! — мама была раздражена, она опаздывала на работу, да тут ещё и я со своими «хочу, не хочу». На мою шею был водружён бело-синий шарф с каким-то чёрным, почти незаметным узором. Ну и ладно, пойду так.
Мать свою я любил, понимал, жалел. Отец бросил нас, когда мне было года 4, ушёл к молодой пассии со своей работы. Потом правда девочка его бросила и он приползал к матери на коленях, прося прощения. Не простила. Не прощает моя мама предателей, такая вот принципиальная. Зато теперь работает на двух работах, воспитателем в детском саду и у каких-то партийных деятелей полы дома моет, да уборку наводит трижды в неделю.
Я родился и вырос в Москве, в 70-х годах. Именно сейчас начиналось смутное время перемен, перестроек, переделов и развалов. Но какая мне до этого разница? Я — парень, почти восемнадцати лет отроду, у которого на уме будущая весна, Ленка из параллельного 10 «Б» и гормоны, играющие, танцующие и поющие. Зовут меня Саша, обычное такое имя, да и сам я ничего выдающегося из себя не представляю. Невысокий, худой, равнодушный к спорту, середнячок по успеваемости. В общем, девочки особо не оказывали мне знаки внимания, да я и на них сильно не засматривался. Ну разве что на Лену.
Лена... Умница, красавица, комсомолка, активистка. К ней частенько липли даже более старшие товарищи, порой даже преподавательский взгляд мужской части учителей пробегал по фигурке Лены совсем не по-отечески. Уже совсем сформировавшаяся девушка, даже в строгой школьной форме, заставляла фантазию бурлить. Грудь приподнимала фартук на приличную высоту, а в районе попы материал лежал, слегка оттопыриваясь назад. Лена участвовала везде, где только было можно. Сделать скворечник? Не вопрос. Спеть и станцевать в честь очередной годовщины победы в Великой Отечественной? Запросто. И я старался куда-то влезть, чтобы быть иногда поближе к предмету своего тайного обожания. Но, если Лене давали в основном ведущие роли на всех мероприятиях, то мне в основном доставались эпизодические или вовсе «принеси-подай». Ну и подумаешь, зато я был рядом с ней, мог поговорить и даже прикоснуться, если бы протянул руку. Но руку я не протягивал и, кроме «привет» пересохшими губами ничего из себя выдавить не мог. Общение с противоположным полом вроде было, по поводу учёбы в основном, но при виде Лены я робел и становился неуклюжим. Злился на самого себя, но ничего не мог с собой поделать.
Вот уже неделю мы готовили концерт к 23 февраля — «Дню красной армии и военно-морского флота». Лена должна была играть на пианино и петь патриотическую песню, а я помогал подвинуть пианино и расставлял остальные декорации. Но у меня был ещё один маленький сюрприз. Я научился жонглировать тремя мячиками. Пока мама была на работе, тайком тренировался дома на яблоках и, в принципе, получалось вполне неплохо. Поэтому я выпросил у ведущего школьного вечера 1 минутку для показа своего трюка, пришлось даже продемонстрировать навыки и время на выступление было получено. Что ж, хоть так Леночка увидит, что я умею не только расставлять макеты деревьев по сцене.
В этот день всё шло не так, как надо. Сначала мама с этим шарфом, потом получил строгий окрик и злобный взгляд от математички на уроке, когда замечтался о том, как покажу свой номер на концерте и Лена скажет мне — «какой ты ловкий, Саша» и поцелует в щечку. А может и за руку возьмёт или попросит проводить до дому. Но математичка всё испортила, пришлось виновато смотреть в тетрадь и вникать в метод деления отрезка пополам.
После уроков я побежал в актовый зал на генеральную репетицию. В запасе ещё было минут десять. Чтобы портфель не мешал, заскочил в каморку, что за актовым залом, где и хотел его оставить и окаменел. Нет, ну конечно, в переносном смысле, хотя этот момент весьма спорный. И было от чего. Дверь в каморку открылась бесшумно и я упёрся взглядом прямо в задираемую школьную форму. Форма, несомненно, принадлежала девочке и в тот момент как раз верхней частью закрывала голову ученицы. Зато снизу открылся прекрасный вид на белые трусики. Самые обычные, ничем не приметные белые трусики, которые обтягивали красивую попу своей хозяйки. Платье пошло ещё выше и обозначило белые же лямки бюстгальтера, а потом показались волосы девушки и полностью голова. И эта голова почти сразу обернулась и уставилась на меня. Лена, конечно же, это была она. Девчушка тихонько ойкнула, развернулась ко мне всем телом и прижала платье спереди руками. И только тут меня отпустило. Я выскочил из каморки, обхватил портфель руками и вжался в стену. В спину донеслось растерянное «стучать надо» и что-то вроде всхлипа. Впрочем, меня заботило сейчас не это. Перед глазами стояла недавно увиденная картинка, сердце бешено колотилось, в штанах стало тесно. Нужно срочно охладиться. Я выскочил на улицу, захватив пальто и шапку из гардероба. На ходу застегнул пуговицы, промахиваясь мимо отверстий, на шею накинул злополучный шарф и забежал за угол школы.
Обычно здесь собирались старшеклассники из тех, кто курил и наши школьные хулиганы. Их все знали в лицо и по фамилиям, педагоги гоняли, если видели школьника, смолящего папироску, но это скорее было для проформы. В этот раз за углом стояли ребята незнакомые мне, да и выглядели постарше, чем ученики. Четыре здоровых лба, троим лет по 20, а лица одного видно не было из-за кепки, натянутой по самые брови. Как по команде, они развернулись в мою сторону на звук шагов. Ближайший ко мне, рыжий, с лицом усеянным веснушками сплюнул под ноги и спросил:
— Опа, это что за динамовец бежит?
Рыжий на вид был довольно крепким парнем и вопрос на шутку уж точно не походил, тем более, что я тут же получил от него несильный удар под дых. Дыхание сбилось, я инстинктивно качнулся верхней частью туловище вперёд и тут же получил ещё одну плюху, но уже лбом рыжего куда-то в район переносицы. Мир закрутился перед глазами, потом потемнел и снова включился, но с потерей резкости.
— Оставь его! — резкий окрик от парня в надвинутой на глаза кепке заставил меня вздрогнуть. Хотя, назвать его парнем было сложно. Скорее это был мужчина, лет 40—45.
— Серёга, но он же с динамовских... — начал было рыжий, но мужчина прервал его жестом руки и добавил:
— Рыжий, ты слепой? Это ж пацан. Ученик, школьник. Может ты завтра пойдёшь детсадовцев избивать?
— Нет, я... , — залепетал рыжий.
— «Нет, я», — передразнил его мужчина, — мальчик, ты за кого болеешь?
Вопрос был явно обращён ко мне, но стремительные события не давали мозгу найти ответ. Я просто всхлипнул носом, провёл по нему рукой и понял, что нос разбит и лицо вымазано в крови.
— Ты немой что ли? — мужчина приподнял кепку и кажется слегка улыбнулся. Тёмные волосы, кое-где пробитые сединой и голубые-голубые глаза, пристально глядящие на меня придали немного храбрости.
— Нет, не немой. Ни за кого я не болею, я вообще болею редко, иммунитет хороший.
Хохот четверых раздался неожиданно, я даже отступил на шаг назад. Секунд 15 они смеялись, я уже было решил дать дёру, но мужчина, которого, видимо, и звали Сергей, спросил ещё раз, широко улыбаясь, отчего показались несколько золотых зубов:
— Футбол смотришь? Любимая команда есть?
— Ну, бывает, что смотрю, но если только наши против немцев каких-нибудь играют, а так обычно нет, мамка всё фильмы свои по вечерам глядит, — я начинал понимать о какой «болезни» расспрашивали ребята. — А шарф тогда чего бело-синий, динамовский? — спросил рыжий.
— Не знаю, какой был, такой и одел. Я и не знаю, какие там у них шарфы, телевизор то у нас чёрно-белый.
Я немного смутился, цветной телевизор мы себе позволить не могли, поэтому у меня всегда по полю бегали светлые и тёмные игроки.
— Вот видишь рыжий, ни за что человека обидел, — сказал Сергей, — извиняйся теперь.
Рыжий немного потупился и протянул мне руку.
— Семён, — представился он, — ты извини, я думал ты из этих, а мы с ними немного враждуем. Сами то мы за Спартак головы оторвём.
— Ясно, а я Саша. Мне нужно идти.
Ребята кивнули и я направился в школу. Уже сворачивая за угол услышал «иммунитет у него» и взрыв хохота. Только у входа в школу вспомнил, что нос разбит, быстро провёл ладошкой, кровь уже не капала, но умыться было нужно. По пути в туалет никто не попался, так что открыл холодную воду и начал тереть лицо. Нос болел, но беспокоило другое обстоятельство: на репетицию всё равно нужно было идти, а это значит, что опять встречусь с Леной. Впрочем, мысли потекли уже более спокойно, просто скажу как есть, мол, случайно, извини. На том и порешил.
Когда зашёл в актовый зал, там уже собрались все выступающие и обсуждали какой-то момент. Дверь чуть скрипнула и на меня обернулся добрый десяток голов, а из толпы вышел худрук Виктор Павлович и направился прямиком ко мне. «Видимо рассказала Леночка, сейчас огребусь», — подумал я. Художественный руководитель подошёл ко мне вплотную и пристально посмотрел в лицо. Я сжался от страха и ожидания хорошей взбучки.
— Ты что, подрался, Александр? — спросил Виктор Павлович. Я растерялся, казалось бы смыл все следы, а тут раскусили на раз-два. Так по совокупности своих сегодняшних приключений можно и пионерского галстука лишиться, да и с комсомолом вопрос встанет весьма остро, со всеми вытекающими.
— Нет, поскользнулся, ударился лицом, Виктор Павлович, — пробормотал я.
— Ну-ну, плавали — знаем, проходи давай, тебя ждём, — худрук подвинулся в сторону, пропуская меня.
Генеральная репетиция, она не такая как остальные. Здесь все уже в костюмах, всё