Тренировка шла полным ходом. Мышцы изнывали от боли, ноги тряслись, словно ветки на ветру. Лицо заливало потом, но я сохраняла концентрацию. Единоборства, знаете ли, требуют постоянных и чрезмерных усилий. Усилий, от которых иногда хочется плакать. Но знаю: результат не заставит себя ждать, и уже окружающие с аппетитом присматриваются к моим упругим ягодицам, к моей загорелой нежной коже, не только мужчины, но и представительницы прекрасного пола. А что такого? Да, я хочу, чтобы меня обожали не только парни, жаждущие моего коварного взгляда, но и юные прелестницы, мои подруги и сверстницы, в том числе люди, на глазах ненавидящие меня, но в душе жаждущие целовать подушечки пальцев моих ног. В общем, я хочу быть желанна, и готова работать ради этого максимально упорно и каждый день.
Сейчас, отработав удары по мешку, сажусь на попу и пытаюсь восстановить измученное дыхание. Наш тренер — прекрасно скроенный юноша, лет двадцати пяти-шести, очень проворный и энергичный. Старается вести себя как джентльмен, делая девушкам поблажки, а зря, я ведь страстная поклонница такой мужской черты, как игривая нахальность. Не понимаю, почему некоторым представительницам прекрасного пола не нравится, когда парни проявляют настырность и любопытство, это же так возбуждает, черт возьми.
К сожалению, наш тренер мне не подходит. Я бы с удовольствием дала бы себя пощупать себя по разным местам, но он слишком честен, слишком хорошо воспитан. Он из тех, у кого, обычно говорят, есть «моральный стержень». С такими мне всегда тяжело общаться, потому что они никогда не стремятся пересечь черту, выйти за рамки образа «хорошего человека», их надо все время подталкивать. С другой стороны, такие парни часто оказываются прекрасными семьянинами, правда, мне всегда грустно оттого, что «моральный» стержень достается всего одной — а может быть ему лучше побывать в моем рту?
Наверняка у читателя возникнет мнение обо мне, как о «падшей женщине», но я бы предпочла назвать себя человеком с «запоздалой страстностью». На данный момент, в 32 года я, наконец, ощущаю себя свободной женщиной, не стесненной ни внутренними, ни внешними обстоятельствами.
Десять лет назад, когда я училась на третьем курсе в строительном институте, я жутко ненавидела каждый сантиметр своего тела, была замкнутой и необщительной. Целиком мое сознание занимала учеба, не потому что она мне особо нравилась, просто из-за чувства долга какого-то, что ли. Хоть я и стеснялась каждого встречного, свои поклонники все же у меня были, ведь природа, слава богу, не обделила меня: у меня было красивое, гибкое тело — сказывались также занятия по плаванию и гимнастике. Все же я упорно продолжала считать, что я неудачница и что мне в этом мире ничего не светит. Достигнув зрелости и покончив навсегда с этими мыслями, сегодня я из всех сил стараюсь помочь юным девам, которые, как я в свое время, пытаются съесть себя заживо из-за несбывшихся надежд и мечтаний. Я объясняю им, что мир и без завышенных ожиданий прекрасен, но прийти к такому пониманию вещей возможно только через самоуважение, через любовь к самому себе.
Тогда я боялась любить и себя, и других, но в один момент решилась и полюбила человека по имени Игорь, ставшего моим мужем. Тогда я поняла, что проявив волю, смогу держать судьбу в своих руках...
Тренер смачно хлопнул в ладоши и потребовал встать для начала новых упражнений. Парная работа. Работа на технику. Мне достается прекрасная молодая девушка, лет семнадцати-восемнадцати с русыми волосами и серыми глазами. Обожаю таких. Они пока еще не знают, насколько они красивы, но могут завести любого заснувшего в чулане старого пердуна одним лишь томным взглядом. Эти прелестные девы могут и скверный, и вредный характер, но ты их внутренне все равно прощаешь и любишь, постепенно подчиняясь их желаниям. Я немного им завидую, но перед их невинностью и непосредственностью мне очень тяжело устоять.
У моей напарницы заметна темное пятно пота меж ягодиц, спускающееся к промежности. Как мило. Вот бы попробовать все это на вкус. Нет, правда, мне очень нравится запах пота, особенно, гениталий. Я бы с безропотной покорностью расцеловала ее ямочки на ягодицах, — так аппетитно они выглядят, — лишь бы только попросила. Но грязные мысли разлетаются в сторону, словно надоедливая мушкара, когда начинается отработка ударов. Двойка, уклон, боковой в корпус и левой в голову. Работа идет интенсивно, тренер постоянно подгоняет, и напарница начинает уставать. Капли пота покрывают ее шею, она глотает воздух, ее футболка в районе груди уже вся промокла. От нее исходит жар, но она продолжает упражняться. Упорная. — мелькнула у меня в голове.
— Ты так стараешься, — говорю я.
— Вы тоже ничего, — задыхаясь, отвечает напарница.
— Давно ходишь?
— Нет, не очень, примерно полгода. А вы?
— Держи перчатки выше, любопытная, удар пропустишь, — улыбаюсь ей. Шестиминутное упражнение заканчивается и мы обе плюхаемся на пол. Не женское это дело, знаете, кулаками в перчатках размахивать, но чего не сделаешь ради прекрасной формы, тем более когда с тобой занимаются такие неземные создания? Устало озираясь по сторонам, замечаю выразительные карие глаза. Кудрявый мальчик, явно только что окончивший школу или оканчивающий ее, просто не может сомкнуть глаз, пристально следя за моим телом. Не могу определить, что его больше привлекает: грудь, бедра или же смазливое личико с прилипшей ко лбу челкой. Боже, как я обожаю это внимание к своей персоне. Пусть смотрит, пусть наслаждается. Хотя хорошего понемногу — и я, как настоящая злодейка, напускаю строгий вид, нарушая сиюминутное удовольствие, после чего мальчуган испуганно краснеет и отворачивается.
— Вы спортсменка? — меж тем доносится мягкий голос девушки. — Вы, как бы это сказать? — Занимаюсь спортом профессионально? Вовсе нет, просто поддерживаю форму и люблю тяжелые испытания. — Вы прекрасно выглядите, очень. Ага, «для старухи», — думаю у себя в голове. Мне не очень нравится, когда ко мне обращаются на «Вы». Терпеть не могу официоз, поэтому в общении сразу стараюсь перейти на неформальный рельсы. — Большое спасибо, но, пожалуйста, обращайся лучше на ты. Кстати... Оля, — протягиваю девушке свою руку, — а тебя? — Вера — миловидные розовеющие девичьи губки расплылись в жизнерадостной улыбке.
Хлоп! Тренер снова требует всех встать. Начинается самое нелюбимое: задания на физику, а именно ненавистные мне отжимания, приседания, кузнечики, выпрыгивания, скручивания, и другие муки Ада, без которых не построишь развитое, выносливое тело. В детстве, отец заставлял нас с братом вставать в пол седьмого утра и делать зарядку. Папа всегда строго следил за режимом, и строго требовал этого и от нас, благодаря чему во мне с тех пор твердо засела внутренняя дисциплина. Слезая с постели ранним утром, я всегда думала, что пропустив зарядку, я уже точно ничего не успею сделать за день. Нередко становиться просто физически тяжело, если чувствую, что мой режим нарушен.
Без пяти восемь. Тренер поздравляет нас с успешной тренировкой. Жмем друг другу руки и идем принимать душ. В раздевалке оказываемся только мы с Верой, на третью женщину, хоть и весьма хорошенькую, я не обращаю внимания. Не желая спугнуть девчонку, я наблюдаю за ее телом только в те моменты, когда она оборачивается ко мне спиной. Однозначно, русская красавица. Русые волосы средней длины сползают по спине вниз, к ягодицам, слега полноватым, мягкого белесого-розоватого цвета. Мне хочется их нежно помять. Такая попка — идеальное предложение для парней, но ведь я тоже чуть-чуть парень, не забывайте.
— Вера, ты заканчиваешь школу или уже учишься в институте? — меня так и тянет с ней поговорить. — Кто? Я? Заканчиваю школу и только буду поступать, не знаю даже... — Что не «знаешь»? — Ну, не знаю, куда податься... — А что тебе в школе больше нравилось, Вера? — Математика, геометрия, физика, наверное. Все остальное — как-то ни о чем у меня. — А иностранный как? — Никак.Девушка с математическим складом ума — редкое явление в наши дни! Как это все необычно, и я еще больше пропитываюсь симпатией к этой скромной особе. Еще меня поразило ее абсолютное спокойствие, отсутствие паники, как будто все в ее жизни идет по заранее определенному плану. — А хобби у тебя есть? Увлекаешься чем-нибудь в свободное от учебы время? — В основном, рисованием, и еще чтением, знаете, манги. — задумчиво рассуждает она. Хм, можно зацепиться за творческие жилку. — Рисованием, говоришь, а что ты рисуешь-то? Извини за допрос, просто жутко интересно. — Ха, да неужели. Да так, фантазии свои рисую, Художку я три года посещала, потом надоело — бросила. — Ну, это ты зря. Хотя чего жалеть, успеешь еще, главное не бросай то, что любишь... — Да что Вы, то есть ты, так привязалась так к этому рисованию? В мире еще куча вещей есть.
— Есть, но лучше лишний раз не распаляться на всякую ерунду. — Вы, или ты, мне не мама, чтобы такие советы давать, — ох уж эти юношеские капризы, видимо, родители уже прожужжали ей все уши на этот счет. — Извини, не хотела тебя тревожить. Больная тема, я так понимаю. В девятнадцать я чувствовала себя так же, сплошной стресс и все такое. — Ну, мне только восемнадцать, — смущенно заявляет она. Мы с Верой стоим обнаженными и болтаем еще минут пять-шесть. От души смеемся. Просто семейная идиллия! Вера ниже меня ростом примерно на пол головы (мой рост — 176 см). Сильно нравятся ее груди второго размера, или же чуть больше. Естественно, хочется прильнуть к ним губами, целовать их, покусывать уже оформившееся сосочки, но боюсь юное создание не проникнется моим спонтанным порывом страсти. Не могу же я и впрямь накинуться на нее, как какая-нибудь тигрица!
Тем не менее, продолжаю разглядывать Веру, пока та погружена в собственный монолог. У нее нежный голос, но с мелькающими басовыми нотками. В общем, прелесть, а не человек. Я воображаю себя вольной художницей, а ее своим верным эпигоном. На дворе 19 век. Желая сделать наброски дикого леса недалеко от нашей усадьбы, мы устремились на высокий холм, попросив нас не тревожить. Мы одни, сами по себе с искусством.
Войти
Скачать рассказ
Скачать как JAR (JAVA-книга)
Мои мальчики
@eromo_org