Дело Хоупа - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Основано на реальных событиях.
***
Прищурив один глаз, Тони Макрей вглядывался в высокого грузного человека, подходившего к дому.
С ним была девушка, легкая и стремительная, как ветер.
— Это и есть Грегори Хоуп? — спросил Тони у старика, чинившего газонокосилку.
— Он самый, дьявол меня в зад, — ответствовал старик, пробуя пуск.
— А кто это с ним? Его дочь?
— Да вроде как. Откровенно говоря, я, мистер, не скажу вам наверняка. Вот отвечу я, допустим, «да» или «нет», а оно потом окажется наперекосяк, и будете вы думать, что...
— Давно она с ним живет?
Но старик завел газонокосилку и не слышал Тони — или делал вид, что не слышит. Тони прекратил расспросы и просто смотрел на пару, подходившую к дому.
Грегори Хоуп был типичным бизнесменом среднего возраста, прожившим и первую, и вторую молодость. Скользнув по нему, взгляд Тони переместился на его спутницу — и уже не отлипал от нее. Старик, наблюдавший за ним, ухмылялся в усы.
Девушка порывисто прильнула к Грегори, чмокнула его в щеку и убежала. И нежность, и походка ее были такими, что хотелось скулить, как от слезливого кино. Она была совсем юной и трогательно красивой, как молодняк тонконогих оленей или антилоп. Запах скошенной травы, бивший в ноздри, казалось, исходил от нее — головокружительный запах луга, юности и свежести.
— Мистер Хоуп? — спросил Тони, когда грузная фигура поравнялась с ним.
— А? Чего вам нужно?
— Я из «Уилсон Кэйбл». Вы вызывали...
— Ничего не слышу. Проклятая дрындалайка!
— Я из «Уилсон Кэйбл»! У вас что-то с антенной, и я ждал...
— Это вы из кабельной конторы? Если через час не будет работать — сменю провайдера. И никаких чаевых!
Грегори жестом пригласил за собой Тони, и тот вошел с ним в дом.
***
Этой же ночью Тони, устроившись перед монитором с бутылкой джин-тоника, просматривал вечернюю запись.
Камера, которую он пристроил в комнате Грегори, давала скверную картинку, особенно при электрическом свете, но увиденного было более чем достаточно.
Около 23.30 голоса, неразборчиво гудевшие за кадром, приблизились: Грегори вошел в комнату, а за ним и девушка. Кроме футболки, на ней ничего не было.
— ... Не обращай внимания. Им с тобой, как мойщику машин с Генри Фордом, — говорил Грегори, забираясь в постель. — Ясное дело, они будут говорить, что делать машины проще, чем их мыть... Иди ко мне, жирафчик. Иди, крокодилище. Идем искры пускать.
Девушка скорчила неописуемую гримасу, отвернулась от Грегори, распустила волосы — они упали золотым всплеском почти до колен, — и сняла футболку.
Тони, видавший всякое, чуть не взвыл, увидев маленькие грудки-яблочки и передок, поросший обильной рыжеватой шерстью. Изогнувшись, чтобы Грегори не смотрел на нее, девушка юркнула к нему под одеяло. Ткнувшись носами друг в друга, они рассмеялись, и «жирафчик» облепил Грегори каскадом поцелуев, ухватив его за щеки. Тони снова заскулил.
— А Сьюзен сегодня вообще прогуляла. Представляешь? — внаглую. Ездит на мотоцикле с Ником, — говорила она, проворно целуя Грегори между слов. — Интересно, на кого я буду похожа в шлеме?
— Ты лизун. Лизун-бормотун, — гудел тот. От поцелуев его нос блестел, пуская блик прямо в камеру. — Похожа на лизуна, который надел шлем. Или на головастика. Такого кусачего, вреднючего, как крокодил, — рычал он, потому что девушка укусила его в нос. Они снова рассмеялись.
Обцеловав Грегори до ушей, девушка развернулась, и тот стал чесать ей спину.
— Лопатку, — капризно гундосила она. — Не там! Ниже... еще ниже...
— Твоя неуловимая лопатка — как Бермудский треугольник. Может, сделаем метку?
— Ыыыыы... — мычала девушка, выгибалась, как кошка. Грегори ласкал ее под одеялом.
Они еще о чем-то говорили, делая паузы на каждом слове. Потом девушка уткнулась в Грегори, закрыв глаза. На ее лице светилась улыбка, выдержать которую было еще труднее, чем сгусток рыжей шерсти на лобке.
Грегори тоже засыпал. Подняв руку, он выключил ночник, и экран погас.
Какое-то время Тони пялился туда, будто пытался что-то разглядеть. Потом отмотал назад, нашел момент, когда девушка разделась, повернувшись стыдобой прямо к камере, — и расстегнул ширинку...
***
Назавтра было еще интересней. Девушка, которую звали Айша, пришла взбудораженной, как собака с прогулки, и долго пересказывала Грегори какую-то новость, по-щенячьи заглядывая ему в глаза.
Она говорила взахлеб, путаясь и перескакивая с пятого на десятое. Речь шла о мальчиках, о каком-то эротическом или полуэротическом впечатлении — Айша стеснялась называть вещи своими именами, и Тони было непонятно, что к чему.
Слушая, Грегори сел в кресло и усадил ее к себе на колени. Айша продолжала говорить, а он снял с нее футболку, оголив сосочки (было видно, как они припухли), распустил ее неописуемые волосы и стал причесывать их, как заправская мамаша. Тони заскрипел зубами...
Потом Грегори провел рукой по ее телу. Айша вскочила.
— Я сейчас. На минутку в душ, — сказала она, сверкнув глазами.
— В душ? Ты уже там была.
— Ну... — голая Айша умопомрачительно выгнулась.
— Айша!
Грегори спокойно смотрел на нее.
— Иди сюда. Иди. Не бойся, — говорил он, и Айша медленно подходила к нему, нагнув голову. — Ну чего ты? Ну что за стесняшки такие? Иди сюда...
Он снова усадил ее к себе на колени и обхватил, как виолончель — одной рукой за грудь, другой между ног. Айша стиснула их, но тут же отпустила, и те растопырились, открыв Грегори полный доступ к пушистым створкам.
Впившись в подлокотники, Тони смотрел, как пальцы Грегори раскрывают и массируют розовую сердцевинку, поблескивавшую клейкими нитями. Айша зажмурилась, откинув голову на плечо Грегори.
Тот ласкал ее точными, уверенными движениями опытного массажиста. Время от времени он целовал Айшу в щеку и приговаривал что-то, чего Тони не слышал.
Вдруг ее бедра подбросило вверх, как от удара током.
— А теперь на кроватку. Давай, давай, жирафчик, — сказал Грегори. Айша вскочила, глядя на него безумными глазами, и прыгнула в постель. Грегори подлез к ее ногам.
— Давай, давай, — говорил он, и Айша раскорячилась, подставив ему промежность. Грегори, большой и грузный, как бегемот, ткнулся туда, вытянув руки вперед, к соскам. Айша зажмурилась, сжала губы и тоненько запищала. Щеки ее смешно наморщились, будто она удерживала писк в себе, а тот рвался из нее против воли.
Тони поежился: со стороны казалось, что огромный зверь повалил беззащитную лань и пожирает ее заживо. Сходство усиливалось плачущим воем Айши, который наконец прорвался наружу. Минуту или две она хныкала и колотилась под Грегори, пока не обмякла, как тряпичная кукла.
Грегори вытер рот одеялом и примостился к ней.
— Ну, ну, — бормотал он и целовал ее в висок. Айша упрямо жмурила глаза, не решясь их открыть. — Крокодильчик мой, свиненок-визгунчик... Тебе ведь было хорошо?
Айша быстро и часто кивала головой, не открывая глаз.
Грегори долго гладил ее. Потом выключил свет.
***
Каждый вечер Айша раздевалась, и Грегори ласкал ее перед сном. Спала она всегда голышом, уткнувшись в Грегори, а тот сгребал ее, как плюшевого мишку.
Их ласки балансировали на грани невинной возни и сексуальных игр, изредка переходя ее — когда Айша возбуждалась, и Грегори терзал ей гениталии, чтобы она кончила.
Но чаще он просто чесал ей спинку и бока, как хрюшке, или легонько скользил по всему телу кончиками ногтей, или дул в щекотные места. Особенно Айша любила, когда Грегори скреб ей кожу вокруг ануса. Она становилась на четвереньки, раскорячивала ягодицы, сверкая волосатой стыдобой прямо в камеру, кусала подушку и урчала от наслаждения. В этих ласках, судя по всему, не было ничего сексуального, но Тони засмотрел до дыр именно эти куски, и именно от них его агрегат покрылся багровыми ссадинами. Айша и Грегори много целовались. Как правило, это были детские «телячьи нежности», доходившие со стороны отчаянно ласковой Айши до умопомрачительных экстазов. В такие моменты Грегори успокаивал ее, легонько поглаживая по бедрам, и говорил что-нибудь забавное и отвлекающее. Тони никогда не видел, чтобы тот первым возбуждал Айшу. Грегори не раздевался догола, и Тони ни разу не замечал у него никаких признаков эрекции.
Однажды они обсуждали какое-то романтическое переживание Айши, и та попросила Грегори научить ее целоваться.
— Лизун-облизун! Уж тебя-то учить? Ты сама кого угодно залижешь до смерти! — смеялся Грегори.
— Неее. Ну ты же понимаешь — хочу по-настоящему. Чтобы Джереми думал, что я взрослая и все умею...
Грегори хотел что-то сказать, но вздохнул и притянул Айшу к себе.
— Смотри. Вначале легонько кусаешь губами, вот так... Не слюнявь сразу, ты что! Убери язык, одними губами... Легче, легче, не все сразу... А теперь всасывайся понемногу, как присоска...
Он целовал и инструктировал ее, не прерывая поцелуя. Потом замолчал.
Потрясенный Тони смотрел на самый головокружительный поцелуй, который он видел в своей жизни: голая Айша, запрокинув голову и обхватив Грегори в своей манере — ладошками за щеки — неистово влизывалась в него, подвывая от страсти. Тонкое тело ее гнулось, ноги обвились вокруг Грегори...
Тот дотянулся до ее гениталий, и через две минуты Айша била пятками по кровати. Грегори еще долго вибрировал в ней, а потом целовал Айшу в глаза и виски, успокаивая после пережитого.
В тот вечер они больше не говорили, и Грегори вскоре выключил свет.
Айша удивительно общалась с ним — так, как общаются с любимыми родителям маленькие дети, доверяя им самое сокровенное. Они обзывали друг друга всякими смешными прозвищами, дразнились и баловались, устраивая борьбу и подушечные бои. Тони никогда не видел, чтобы они ссорились или хотя бы дулись друг на друга. Это была какая-то необыкновенная интимность, которая не вписывалась ни в какие рамки. В дистиллированной чистоте их отношений было что-то извращенное, какой-то надрыв, вызывавший жгучую зависть Тони.
— Все подтвердилось, босс, — позвонил он на второе утро. — Петтинг, кунилингус... Она раздевается перед ним догола...
— А секс?
— Только оральный. На мой взгляд, босс, этого вполне достаточно