Кастинг для грудастой - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Девушку я встречал, развалившись на диване в махровом халате. Мне кажется, режиссёру такое позволительно. Она вошла, украдкой оглядываясь — курносенькая, с милыми полными губами, чётко прорисованными природой скулами и наивными голубыми глазищами; светлые волосы туго уложены на затылке, бесформенная белая блузка с какими-то рюшами на груди, деловая черная юбка до колен, туфли на невысоком каблуке, — и робко поздоровалась.
Не отвечая, но и не отрывая от неё глаз, я поднял к уху сотовый, незаметно активировал громкую связь.
— Алё, Серёга! — от вопля Георгича я поморщился и чуть отвёл трубку от уха. Так ей будет лучше слышно.
— Ты кого мне прислал?
— Юлия Васнецова, двадцать лет, начинающая актриса без стажа работы.
— Где сиськи, я тебя спрашиваю!
— Да порядок там с сиськами, Серёга. Я её в купальнике видел.
— Порядок с сиськами, когда их не только в купальнике видно! Тебе в сценарии русским по белому написано: «У героини большая грудь».
— Куда уж больше-то? Там же не написано «очень большая грудь».
— Если бы там было написано «очень большая грудь», я бы не тебе, а сразу Машке Зарринг позвонил! Или Хитоме Танаке!
— Да понял я, не ори. Я тебе в следующий раз девку с такими буферами пришлю!..
— Какой, бля, следующий раз?! А сейчас мне кого смотреть?
— Так Юльку и смотри.
— А замены нет?
— Не успел, Серёг. Ну, если честно, даже подумать не мог, что она тебя не устроит.
— Ладно, пока! — я отрубил связь и вновь молча оглядел девушку с ног до головы.
Она стояла, склонив голову, пунцовая, с дрожащими пальцами. Молчание затягивалось.
— У меня не всё так плохо с грудью, — наконец тихо сказала актриса.
— Да к вам, Юленька, никаких претензий, — тут же ласково отозвался я, и девушка робко подняла лучистые глаза. — Это мой партнёр, долбоёб, вечно в косяках, как в шелках. Понимаете, подготовка к съёмке фильма для режиссёра очень суматошный процесс. Целыми днями ношусь, жопа в мыле, скорее бы снимать начать — отдохну от беготни. А то времени не хватает в туалет заглянуть, пока не припрёт окончательно. Даже кастинги, как видите, вынужден дома проводить. А этот мудак мне постоянно неформат присылает.
Секунду поколебавшись, Юленька решительно взялась за блузку и вывернула ткань каким-то хитрым способом. Блузка обтянула её бюст. Ничего так, вполне массивненький. Пятёрка, не меньше.
— Вынужден перед вами извиниться, Юленька. Вы — очень даже «формат».
Юленька польщено улыбнулась, повела плечами (груди послушно качнулись) и тоже решила сделать мне «комплимент»:
— А вы такой молоденький, Сергей... Я вас себе иначе представляла.
— Я просто так выгляжу, особенность организма. Впрочем, талант же не годами приобретается. Это дар. Либо он есть, либо его нет. Вы знаете, что все великие открытия гении совершили в молодости, а потом десятилетиями только доводили?
— Сергей, — решительно спросила актриса, — а почему так важен бюст?
— Так написано в сценарии.
Она потупила глаза, ответ её совершенно не устроил.
— Видите ли, Юленька, в фильме предполагается две откровенные сцены...
— Откровенные сцены?! Но в объявлении об этом нет ни слова!
— Ну как, «откровенные»... Это громко сказано. Мы же не «фильмы для взрослых» снимаем. Сцены будут откровенными ровно настолько, насколько таковыми их решиться сделать сама актриса. То есть при отборе мы во главу угла ставим актёрский талант и внешность — главная героиня должна очаровывать невинностью и владеть актёрским мастерством, — но ни в коем случае не готовность к обнажёнке. Например, позавчера смотрели одну девушку, просто покорены. Выглядит, как ангел, играет, как богиня, буфера — по ведру. Но раздеться решилась только до закрытого купальника — ей едва восемнадцать исполнилось, мама не разрешает. Ну и что? Мы готовы её взять! Купальников, в средние века, правда, не было, так я подобрал ей трико — от шейки до лодыжек и запястий, чёрное, но облегающее, как вторая кожа. Думаю, на груди ткань так натянется, что станет прозрачной, каждую пупырышку на сосках разглядим. Боюсь только, мать именно поэтому трико тоже запретит... Ладно, завтра будет повторный прогон, поглядим. Я это, Юленька, к чему рассказываю? Актрис с более скромными данными много, и вот им уже пригодятся бонусы в виде раскрепощённости. Внешность у вас подходящая, на актёрские таланты сейчас посмотрим, вот вам и вопрос: вы готовы раздеться хотя бы до открытого купальника?
— Я не в купальнике, — не уверенно сказала Юленька.
— Я утрировал, Юленька. Девочек, готовых расхаживать в купальнике, тьма. Давайте посмотрим, до какой степени раскованности способны дойти вы. Подумайте сами — в будущих ролях вам всё равно придётся найти в себе эту границу. Опыт, он незаменим.
Юленька по-прежнему стояла передо мной, развалившимся на диване, и нерешительно теребила пуговицы.
— Давайте, — подбодрил я. — Сначала до белья.
Она вздохнула и стала быстро расстёгивать блузку.
— Стоп-стоп-стоп! Это не порно-кастинг. Меня не интересует смотреть ваше тело. Вы же актриса! Сделайте мне красиво.
Секунду подумав, девушка закинула руки в волосы и выдернула две шпильки. Волосы льняной волной упали ей до ягодиц. Мурлыкая какой-то мотив, Юленька начала танцевально двигать бёдрами и поигрывать отворотами блузки, приоткрывая на мгновения пышную белоснежную плоть.
— Юленька! Стоп-стоп-стоп! Это о-очень красиво. Но если бы я хотел стриптиза, я бы заказал стриптизёршу. Мне нужна страсть! Мне нужна чувственность!... Так, играем элемент сцены: я — ваш возлюбленный. Вы раздеваетесь для первого полового акта со мной, но должны быть активны, потому что я человек старых нравов, и не уверен, что готов на близость. Внимание... мотор!
Юленька отвернулась ко мне спиной, бросила через плечо томный взгляд, склонила голову, занавесив лицо волосами, медленно сняла блузку, задержала на согнутых в локтях руках и позволила упасть. Водопад соломенных волос скрыл спину. Вновь искоса посмотрела на меня, наклонилась на прямых ногах, стягивая юбку, замерла, демонстрируя аппетитную жопку, перечёркнутую тесёмками белоснежных стрингов. Каким-то танцевальным движением выпрямилась и одновременно повернулась, скользнув к моим ногам. Руки её крест-накрест прикрывали груди, сверху всё это занавешивали волосы. Я почувствовал, как лихорадочно забилось сердце. Юленька медленно подняла на меня печальное, умоляющее лицо с приоткрытыми нежными губами и медленно развела руки, раздвинув волосы, словно занавес.
У меня перехватило дыхание. Бог ты мой! Да там была полная семёрка, приплюснутая лифчиком пятого размера — похоже, дурочка стеснялась своей груди.
— Прекрасно, Юленька. Передохнёте?
— Если можно.
— Можно. Осваивайтесь в новом виде. Я хочу, чтоб вы стали полностью естественны.
Она откинулась на выставленные назад руки, демонстрируя своё тело, я же не мог оторвать взгляда от плоти, бугрившейся из лифчика во все стороны. Кружевные белые чашечки оплетали огромные, выпирающие сосками груди узорами неземной растительности. Казалось, эта флора стискивает титьки, впивается в них, как в извращенческих японских мультфильмах.
— Сергей, расскажите, пожалуйста, про эти сцены.
— Вашу героиню зовут Лаура. Её благосклонности добивается женатый барон, и отец, местный пастор, решает сберечь дочь, спрятав в монастыре. Мы посмотрим, если останется финансирование и актриса будет не против, то доснимем самую первую сцену: старый барон зажимает Лауру в углу, вытаскивает из корсета её грудь и тискает; отец Лауры, пользуясь авторитетом и крестом, прогоняет старпёра и забирает дочь. Итак, Лаура попадает в монастырь, но постригу свершиться не суждено. Девушке едва успевают выдать униформу, как монастырь захватывают свирепые гунны. Они насилуют Лауру, но, несмотря на пережитый кошмар, ей удаётся сохранить невинность души. К счастью, монастырь быстро отбивают смелые крестоносцы. Однако, вернувшийся епископ прогоняет Лауру как лишившуюся нетронутости. Девушка оказывается одна посреди выжженной войной провинции, где бродят стаи разбойников. Отважный рыцарь-крестоносец вызывается проводить её до дома. Лаура благодарит его на сеновале. Именно эту сцену мы с вами сейчас начали отыгрывать. А дальше... Вот дальше всё будет полностью зависеть от актрисы. Если актриса будет достаточно раскрепощена, то рыцарь окажется подонком и отвезёт Лауру не к родителям, а на рабские рынки Палестины, где мы отснимем слезливую сцену мужской доминации толпой над бедной белой девушкой. Разумеется, это дополнительные деньги к зарплате. И вот ещё что, если актриса уже на этапе кастинга вдруг изъявит желание отыграть в третьей сцене, это будет безусловный ей бонус. Вы как, Юленька? — Знаете, я думаю, если смогу раздеться один раз, то и на третью сцену пойду, и на первую, где про барона. Но как я понимаю, сначала нужно согласиться раздеться топлесс?
— Хотя бы.
— Там же будет целая съёмочная группа! Толпа народа: операторы, осветители... И я перед ними, голая.
— Ой, да не беспокойтесь вы. Операторы с осветителями уже таких ракурсов насмотрелись, что у них давно без виагры не встаёт.
— Но причём здесь всё-таки груди? И зачем вам обнажёнка в приключенческом фильме?
— Представьте себе, Юленька: средневековье, дикие времена. Жуть, грязь, нищета... надо разбавить этот депресняк нитью пронзительной красоты. А что может быть прекраснее обнажённого женского тела? Только обнажённое тело с огромными сиськами! Именно по этому в сценарии особо отмечено: «у героини большая грудь».
— А кто автор сценария?
— Я, конечно. Ну что, продолжим?
— Вы хотите, чтобы я сняла лифчик?
Очень!
— Если вы готовы.
Она взялась за бретельки и вдруг отчаянно воскликнула:
— Но вы же сами только что сказали, что сутью отбора будет не голая грудь, а талант и внешность!
— Правильно. Мы берём девушек с ангельской внешностью. Но только из среды большегрудых, к мелкотитечным это не относится. Дальше из этих грудастых ангелочков мы выбираем актрис, а из актрис — самых раскрепощённых актрис. А из раскрепощенных будем смотреть, кто на доп. сцены согласится. Так что всё честно и прозрачно.
— Вы не оставляете