«Бойся Данайцев, дары приносящих!»
***
« — Не будьте так глупы. Мечта она и есть мечта...»
***
В полусне я отчётливо слышу слова:
— Приступить к выполнению команды? — звучит первый голос.
— Да, — подтверждает второй голос.
— Активировать протокол выполнения команды? — опять первый голос.
— Да... — слышится второй голос.
— Принято. Приступаю к выполнению программы...
Я не понимаю, про что идёт речь и кто говорит, и спокойно засыпаю, забывая это. Ну, мало ли что присниться...
***
— Не хочешь по-хорошему, будет по плохому — слышу я его голос...
... Короткий удар в живот и я, хватая воздух безумно раскрытым ртом, сгибаюсь пополам, одновременно падая на колени. Из глаз брызжут слезы, мешая мне видеть. Здоровенная рука хватает меня за волосы, накручивая их на ладонь и выворачивая голову вверх. Там вверху я вижу белое расплывающееся лицо. Я понимаю, что оно рассматривает меня, и вдруг слышу:
— Ты почему бегаешь от меня? Я не люблю, когда мои женщины так поступают. А ты — моя, я всё равно сделаю с тобой то, что хочу!
Этот голос гремит у меня в ушах, от его почти спокойного рокота веет силой и уверенностью, а я понимаю, что так оно и будет.
— Ты моя! И я хочу тебя! Сейчас!
— Нет! — ору я, в ответ, наконец продышавшись, — я не твоя... И я не хочу...
Закончить он мне не даёт. Звонкая пощёчина окрашивает щёку в алый цвет. От этого удара меня бросает вправо, но волосы, намотанные на кулак незнакомца, не дают мне упасть.
— Молчать! — почти шипит он, таща меня за волосы вверх к своему лицу, — тебе кто разрешал говорить? Теперь мне придется ещё, и наказать тебя...
— А-а-а... У-у-у... — реву я во весь голос, а его рука, чуть ослабив хватку, даёт мне упасть на колени.
— А ну-ка пососи его, — я вижу как рука, ударившая меня, расстегивает ширинку брюк.
— А-а-а... Ннн-е-т... — ещё громче ору я не в силах ничего сделать.
В мой приоткрытый от крика рот протискивается член. Именно протискивается, потому что его размер:
— Такой... Какой... Большой! Огромный! — думаю я.
Когда раздвинутый, словно домкратом рот заполняется этой твердой и упругой плотью я завыла. Новый поток слез окончательно лишает меня возможности увидеть нападавшего. Но я и так знаю кто он... В голове щелкает:
— Это сон! Опять сон! — думаю я, явственно ощущая, как растягиваются мои щёки от упругой плоти заполняющей рот и ощущая неповторимый вкус мужского органа на губах и языке. — Я сплю, сплю... Мне надо проснуться... — повторяю про себя как мантру.
Пытаюсь оттолкнуть от лица его ненавистное тело и понимаю что руки у меня связаны за спиной. Боль в запястьях, в неестественно оттянутой вниз челюсти и отсутствие воздуха. Я начинаю задыхаться...
***
И вдруг по ушам бьёт крик! Я открываю глаза, не понимая где, я и что со мной. Резко сажусь и только по прошествии нескольких секунд соображаю — я дома! Я в своей кровати. Я просто спала и видела сон. Один из многих за последнее время. Он всё время преследует меня, он домогается, но... еще ни разу он не мог меня поймать... А сегодня... Сердце стучит паровым молотом. Щеки, мокрые от слез, и я явственно ощущаю во рту противный вкус мужского члена... Хотя, если признаться, он не такой и противный, да и размер того, что оставило его — впечатляет. Самое смешное — мне страшно, но одновременно я подспудно желаю этого... Того, что он хочет со мной сделать...
Вот и сейчас я чувствую, как ломит напряженные соски, а трусики мокрой тряпочкой прижимаются к паху. Рот заполнен вязкой слюной:
— Пить! Хочу пить...
Я тяжело поднимаюсь с постели, между ног противно хлюпает. Тонкая сорочка прилипает к телу и при каждом движении трется о набухшие соски...
— Вот так... — думаю я.
Ноги не держат, подламываясь словно ватные. С трудом хватаясь за всё в поле моего зрения и словно пьяная, бреду на кухню. Каждый шаг сопровождается издевательским чмоканьем между ног.
— Мне жарко... Надо ополоснуться, — думаю я, — но не сейчас потом... Ах, как хочется пить.
Во рту сухо, будто в пустыне, появился противный привкус железа, словно я лизала металлическую балку...
С трудом тяжело дыша, доплелась до холодильника. Привалилась плечом к стене и, достав холодную бутылку минералки, припала к горлышку. Ледяная вода, разбавленная щекочущими пузырьками, скользнула по пищеводу, собираясь прохладным озером в желудке. Мне стало легче. Оторвавшись от бутылки, часто задышала, успокаивая дыхание, и снова припала к ёмкости с живительной влаги. Стало лучше. Дрожь и вялость почти прошла.
На ходу стаскивая с себя мокрые трусики и влажную, короткую ночнушку почти спокойно прошла в ванну. Бросив бельё на пол, встала под душ. Включила холодную воду. Кожу обожгло «огнём», а я стиснула зубы, что бы ни заорать. Вода вымыла из меня сон, усталость и тот непереносимый ужас, пришедший из сна. Я снова начала дрожать, теперь уже от холода. Повернула кран с горячей водой и замерла. По коже щекоча и лаская её, побежало тепло, одновременно согревая меня и даря, бодрость. Стоя под горячими струями, я задумалась: «Что со мной? Что за дурацкие сны? Или дело во мне? Я сама этого хочу? Понятно, что почти полгода у меня не было мужика... Но ведь раньше такого не было и при более длительном отсутствии секса»...
***
День оказался длинным, радовало то, что это была пятница. С трудом дождавшись пяти часов, я пулей вылетела из офиса и помчалась домой. Непонятное желание спрятаться гнало меня вперед. Прохладный почти холодный ветерок обдувал мои затянутые в капрон колготок ноги. Иногда «хитрый» ветерок, извиваясь, словно живой змей, задувал под коротенькую юбочку и мне приходилось придерживать её подол рукой. Проходя мимо магазина, я было свернула к нему, вспомнив, что в холодильнике пусто, но усиливающее с каждым шагом возбуждение погнало меня мимо.
— Домой... Надо идти домой... — стучало в мозгу.
Не произвольно ускоряя шаг, я почти бегом влетела в подъезд и вдруг остановилась, словно потеряв силы. Тяжело дыша, привалившись к холодной железной двери с громко цокнувшим замком когда, та закрылась.
— Всё! Мой дом моя крепость! — почему-то промелькнуло в голове.
Меня отпустило, и я поняла, что вся дрожу.
— Да что же это такое?! Что со мной? — вслух произнесла я, сдерживая удары сердца готового выскочить из груди.
Шаг. Ещё один. Лифт. Нажатая кнопка этажа. Щелчок замка.
— Я дома. Я в порядке. Впереди два долгих выходных дня... Опять одной... — мелькнула и пропала мысль, — зато это дом! — вслух произнесла я.
***
Только сейчас почувствовав холод, я пошла в ванну. Включила воду и, посмотрев как, горячая вода заполняет её вышла в кухню сварить кофе. Пока варила и пила ароматный напиток ванна наполнилась. Быстро раздевшись прямо в коридоре, с выдохом наслаждения, уселась в горячую воду. Та приняла меня, одарив покоем. Нежась в ванной, я незаметно для себя, похоже, задремала...
Звонок. Стук.
— Что там за стук? — билось в голове.
С трудом открыв глаза, я поняла, что стучат в дверь. Почти сразу же раздалась трель звонка. Тяжело приподнявшись и схватив полотенце, встала и, выглянув в коридор, заорала:
— Кто там?
— Это почта. Вам телеграмма, — доносится из-за дверей.
— Какая телеграмма? — тупо переспрашиваю я.
Тихий и усталый голос повторяет:
— Вам телеграмма. Пожалуйста, откройте, получите и распишитесь...
Матеря про себя всех и, вся наскоро вытираюсь полотенцем и, накинув халатик, выхожу в коридор. В дверь опять звонят.
— Иду, иду уже, — ускоряю я шаг.
Приоткрыв дверь, выглядываю. Тёмная фигура на фоне сумрака этажа. Большая сумка через плечо. В руке белеет листок.
— Давайте, — протягиваю сквозь щель руку.
— Вам надо расписаться в получение, — слышу в ответ смутно знакомый голос.
— О Господи! — со вздохом приоткрываю дверь шире, отступая назад, и протягиваю руку, — чёрт бы побрал эти дурацкие двери, открывающиеся внутрь! — проносится в голове. Неожиданный удар по двери буквально выносит меня на середину коридора. Хватаюсь за ушибленный лоб и с ужасом вижу, как тёмная фигура проскальзывает в коридор и, захлопнув дверь, движется ко мне.
— Вы... Что... Заче... — не успеваю я закончить.
— Тсссс! — шепчет фигура, и я вижу перед глазами знакомые руки.
— Нет... — коротко вскрикиваю я пятясь.
— Молчи сучка! Я не собираюсь причинять тебе боль... Я просто хочу получить своё! — голос и интонации мне знакомы!
— Я опять сплю? — мелькает у меня... — нет, ты нереален! Тебя здесь нет! — с ужасом говорю я, фигуре пятясь назад.
— Разве? — в голосе слышится усмешка, — я похож на привидение?! — издевательским тоном продолжает он.
— Это сон! Просто сон! — отступая, я уперлась в стенку и, закрыв глаза, сползла, вниз закрывая лицо руками. — Я сейчас проснусь, а ты исчезнешь! — со страхом и надеждой шепчу я, до крови кусая губы.
Тишина. Неслышно даже дыхания, и только мои судорожные всхлипы заполняют объём коридора. Я осторожно приоткрываю глаза...
... И о, ужас! Он не исчез! Он возвышается надо мной. С интересом осматривая моё тело. Наскоро накинутый халат задрался, открывая его жадному взору мои прелести.
— Я сейчас проснусь! Здесь никого нет! — бормочу я, словно молитву снова зажмурив до рези глаза.
— Да неужели?! — голос откровенно смеётся надо мной, — смирись, девочка моя! Что должно произойти, то произойдёт! — тяжело дыша, говорит он.
Я слышу шорох материи и ощущаю знакомый запах. Мне не надо даже открывать глаза я и так знаю, что он сделал.
— Рот открой! — с придыханием в ожидание наслаждения опять звучит тот же голос.
— ... — истерически мотаю я головой, — нет! Я не хочу! — продолжаю я.
Через секунду в мои волосы вцепилась твердокаменная ладонь. Их длины вполне хватает, что бы он уцепился и дернул голову вверх.
— Давай лапочка... Соси у папочки... — неестественно ласково шепчет он, притягивая меня к паху.
Кожа лица натянулась, сузившиеся и приоткрытые его действиями глаза уперлись в гигантский мужской орган, вздыбившийся перед лицом. Я вижу: как медленно сползает кожица с бордовой и блестящей головки, открывая её всё больше; как мощно бугрятся вены на стволе за ней; и огромную,