История Кая и Герды - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Дорогие читатели! Этот рассказ написан для конкурса, и в нем переписан старый фильм о новом годе и новогоднем чуде. Я предлагаю вам угадать, какой именно фильм я переиначила по-своему))
По длинным мрачным переходам готического дворца спешила женщина. Стаккато её каблучков эхом отражалось от древних стен, распугивая таившиеся там тени. Внезапно дорогу ей преградил столб золотого света.
— Ты, — незнакомка не удивилась этому явлению. Для женщины она была очень высокой. Правильное, симметричное лицо было слишком бледным, с чуть припухлыми ярко-красными губами и маленьким прямым носом. Но главным в лице прекрасной ведьмы, энергетического вампира высочайшего уровня, Кассандры Маллийской, были, конечно же, глаза. Они привлекали внимание, казалось, видели любого насквозь, все страсти, желания, все тайны человеческой души были открыты для этих светло-голубых равнодушных глаз.
— Я, — так же тихо и спокойно ответил ей мужской голос. Золотое сияние становилось все приглушеннее, обрисовывая мужской силуэт. Высокий и широкоплечий, мужчина протянул руки к женщине. Потом тихо что-то сказал ей.
— В седьмой раз отвечаю — согласна, — улыбнулась та.
Темные коридоры снова залил мягкий золотистый свет. Но ведьма нахмурилась, повела раскрытой ладонью и свет угас.
— Гор, у меня совсем нет времени. Завтра мой день рождения, и нужно столько всего подготовить... — Мужчина только вздохнул, и протянул ей изящный фиал на золотой цепочке, внутри которого переливались багровые блики.
— У меня есть тринадцать сердец, подаренных тобой. Давай остановимся на этом счастливом числе, — улыбнулась Кассандра, любуясь отсветами фиала.
— Тебе нужны силы, Кэсси...
— Я справлюсь, Гор, — египетский бог внезапно принял свое настоящее обличье, возвышаясь над хрупкой женской фигуркой почти на два метра. Глаза головы сокола налились непостижимым золотым светом.
— Если бы ты стала моей, у тебя бы отпала нужда в унизительном поиске доноров...
— Я знаю, любимый, — спокойно ответила Кассандра, — но не хочу стать слишком зависимой от тебя...
Медленно и плавно золотое сияние покинуло бога, и перед женщиной снова стоял высокий широкоплечий мужчина.
Та порывисто обняла его, заглянула в ярко-синие глаза:
— Трудно любить ведьму?
— Трудно. Зная, что тебя не любят.
— Любят... — поцелуй заглушил голос Кассандры.
Их поцелуй был столь же горяч, сколь и краток. Не смея больше задерживать любимую, Гор провел по её спине нежным, любящим жестом, и когда она скрылась в темных переходах, открыл небольшой портал и вышел в него.
Оказался он прямиком во внутреннем дворике, где едва не сбил с ног юную ведьмочку, помощницу Кассандры.
— Ой, мастре Григорио... Благословенны будьте.
— Буду, Герда, буду. Вашими устами — да мед бы пить, благословенны будьте и вы. Вы так сияете, даже мое старое сердце радуется. Дайте угадаю, вы влюблены?
Девушка потупилась и покраснела. Она понятия не имела об истинной сущности мастре Григорио, считая его просто сильным светлым магом.
— Да... — тихо шепнула ведьмочка, — он... Он замечательный!
— Я рад за вас. Позвольте преподнести вам небольшой подарок, — и Гор протянул ей фиал на золотой цепочке.
— Что это, мастре Григорио? — любуясь багровыми бликами, спросила Герда.
— Это сердце. Любящее сердце, — успокаивая испуганную девушку, Гор погладил пышные русые волосы, — Его владелец погиб, защищая любимую. Так пусть его сердце защищает вашу любовь, милая девочка, — и сам надел цепочку на шею юной ведьмочки. Та засияла, кинулась ему на шею и расцеловала мага в обе щеки. После чего они очень тепло попрощались, Герда проложила нежный вихрь своего движения в сторону малой гостиной, а Григорио создал портал и направился по своим делам.
Ни бог, ни юная ведьма не знали, что с балкона за ними наблюдали. Худощавый мужчина зло прищурил глаза, хмыкнул, и пригладил ладонью длинную прядь волос на лысеющем темени. Он скривил узкие губы, развернулся на каблуках и вышел, направляясь в свои покои. Стоило ему войти под своды дворца, как из стены выступило нечто, сливавшееся с ней до этого. Голем был личным слугой темного мага Массакра, что давало тому немалые преимущества. Как никакое иное создание, он мог скрываться среди каменной кладки, что делало его идеальным шпионом в замке. Эта его способность компенсировала даже несусветную глупость существа. — Следи за ней. Молчи. Мне докладывай.
— Молча докладывать? — озадаченно замер голем.
— Мне докладывай! При мне молчать не надо, идиот!
— Понял. Докладывать не молча, идиот.
— Не повторяй идиот, идиот!
— Не повторять не молча, идиот, идиот, — Массакр раздраженно махнул рукой и голем скрылся.
В малой гостиной Герду окружили друзья — ведьмы и маги, пара приятелей инкубы Убри и Обри, и даже вервольф Марк Туллий, прирученный одной из ведьм.
— Ну, рассказывай, кто он? Где ты его подцепила? Он человек? — посыпались вопросы. Она уселась на диванчик, благодарно приняла бокал красного вина, поднесенный ей молчаливым вервольфом, и начала рассказ.
— Мы познакомились в Белтейн (ночь 30 апреля-1мая, прим. авт.). Помните, я летала к родственникам? И там был праздник. Он маг, светлый и очень сильный. Ой, а знаете, как его зовут? Кай! Эван Кай! — от дружного хохота колыхнулись портьеры и погасло несколько свеч, — и завтра я тоже полечу к нему... — Герда смущенно улыбнулась.
— Я ворожила — там ждет колечко! — одна из ведьмочек сунула ей в руки спутанный клубок ниток.
— Вот и продул ты, дружище, ничего мне не светило! — высокий светловолосый Убри ткнул в плечо приятеля.
— Ну не знааю, это ж Белтейн — все еще может перевернуться. Май — он маятный и есть! — низенький Обри лукаво подмигнул приятелю.
— Ты мне тут не заливай, философ. Гони должок, раз проспорил!
— Убри, я... это... — потупился низенький, смущенно пряча блудливые зеленые глаза.
— Что? Мы ж недавно... Опять на всю свою долю воду в вино превратил?! — розовые от постоянных возлияний щечки Обри покраснели еще сильнее. Но их не слышали — разговор в малой гостиной шел своим чередом.
— Но, Герда, завтра день рождения самой... — Черноволосая Баст красноречиво ткнула пальчиком в потолок, — а ты ведь её помощница.
— Я уже все сделала. Меню — повара уже работают, винная карта прописана. А приглашения разосланы еще до Самхэйна (Хэллоуин, 31 октября-1 ноября, прим. авт.). Осталась только музыка — и я искала лучших из лучших, — она лукаво улыбнулась, — и нашлааа! Вот, смотрите, — она ласково провела пальчиком по экрану своего смартфона и все услышали задорное «Звьеньит яньварьская виюгааа, и льивньи хлесчут упрьюгааа, и звьезды мщаться па кругу и гремьять гарадааа!» — Я боялась, что они к нам не поедут, ведь завтра люди празднуют Новый Год. Но... учитывая, сколько мы платим... — Герда горделиво выпрямилась, — завтра утром я лечу за ними, направлю их сюда, а сама останусь. Эван там будет, а у госпожи я попрошу разрешения встретить новый год с родными.
— Умничка! Этих Ваниллов уболтать — дорогого стоит! — Убри расцеловал девушку в щеки, не обращая внимания на ревнивый взгляд приятеля. И даже чуткий вервольф не заметил, как на каменной кладке стены проявилось лицо. И сразу исчезло.
Эван Кай сидел в оранжерее и смотрел на экран телефона. Неожиданно сзади ему в шею кто-то фыркнул. Он обернулся и едва не уронил телефон.
— Святые мандаринки! Это что такое?!
— Эксперимент, — легко постукивая копытцами, перед ним прошелся единорог небесно-голубого цвета с фиалковыми глазами, — расчет схемы морфинга мифологического существа. Судя по твоей реакции, удачный.
— Ты меня до инфаркта доведешь своими экспериментами, — но Эван уже успокоился, с любовью глядя на сестру в новом обличье. Ниин, его близняшка, была ровно на пять минут старше Эвана, и именно ей достались способности морфера, благодаря которым она могла перевоплотиться в любое органическое (а при желании и неорганическое) существо. Конечно, с определенным ограничением: его структура должна была оставаться достаточно сложной, чтобы содержать в себе разум. Эван же стал светлым магом. Очень сильным, но только магом. Единорожка потянулась к брату и взглянула на дисплей телефона. На нем кареглазая русоволосая девушка снова и снова сдувала локон со щеки, забавно морщила нос и улыбалась. Эван посмотрел на сестру: — Ну как она тебе?
— Ведьма. Но вроде серенькая. Я её знаю — личная помощница мадам Маллийской.
— Я надеюсь, что она станет светлой.
— Да ну, в таком-то окружении...
— Так я и переманиваю.
— Плохо манишь. Наши девчонки говорят, надо...
— Ой, ваших девчонок слушать — сам в темные пешком пойдешь!
— И пойдешь — ради любимой!
— Слышь, ты мне ваши блестюльки-то не впаривай, а! Иди вообще, тебя в стойле заждались, единорожица.
— От мага слышу! Между прочим, так изменить схему морфинга — маг не сподобится. Парень примирительно поднял руки.
— Согласен. Идеальный расчет и мифологическое существо из тебя идеальное, — он еще раз взглянул на гифку, и спрятал телефон.
— Эвааан... А у вас уже... было?
— Что было?
— Ну, это...
— Я вот тебе сейчас покажу, что было, а чего не было! — взвизгнув, Ниин умчалась, а Эван снова уселся, задумчиво обрывая лепестки орхидеи.
Он вспомнил прошлый Белтейн (ночь 30 апр. — 1 мая, прим авт.), когда увидел на празднике русоволосую хохотушку. Танец, второй. Его мучила странная робость, а она улыбалась одними глазами. И долгий разговор, когда обоим казалось, что они знакомы целую вечность. Прогулка под яркими майскими звездами. Он сжимал в большой ладони её миниатюрные пальчики, словно не веря самому себе, украдкой разглядывал курносый носик и непослушный локон, все время падающий на щеку. Она сдувала его, забавно морща нос. И рассвет, встреченный на мосту. Пряча её от утренней прохлады, он обнял хрупкие плечи — и поразился, насколько знакомым и родным оказался этот жест.
Потом были смс-ки — тысячи и тысячи.
«Доброе утро, котенок!» — «Не хочу вставать, не хочууу!» — «А я поцелую!» — «Люблю тебя»
Слово «люблю» они повторяли сотни раз за день — и каждый раз оно казалось новым...
Короткие встречи, нежные поцелуи, её робость