— Мариша, красавица, выручай родная! — с таким словами влетела в архивный кабинет финотдела Людмила. Девушка широко открыв свои всегда ласковые и невинно-очаровательные глаза смотрела на нее непонимающим взглядом. — У нас модель не пришла. Все для съемки готово: фотограф, визажисты, рекламщики... оборудования гору привезли, начальство тут. Завтра фото в печать пойдет, фотографу за срочность тройную оплату даем... а эта блин... сучка взяла и заболела... Выручи, попозируй, заплатим тебе. Хорошие деньги кстати.
— В смысле... ? А-аа... А чего я делать то должна?
— Да говорю же попозировать. Нам для рекламы надо. Завтра фото в печать сдавать для буклета. А наша модель взяла и заболела. И хоть бы предупредила, а то ведь не позвонил даже.
— Так слушайте, я ж не умею...
— Все ты сможешь — перебила ее Людмила — там особо ниче не надо. Фотограф подскажет. У тебя лицо, фигура — чем не фотомодель? Ну выручи, прошу, миленькая! — она даже сложила ладони на груди, словно молилась на Марину.
Марина была в замешательстве. Приходя на практику, выглядевшая младше своих 20 лет студентка, была еще совсем девчонкой и никак не была готова к таким заданиям. Перебирание бумажек в архиве, обложки, папочки... а тут такое. С другой стороны при всей врожденной скромности и строгом воспитании она давно осознала, что природа одарила ее той самой внешностью, которая считается стандартом модельного типажа — среднего роста, стройная, без единого лишнего килограмма, идеальные черты лица, светлые вьющиеся волосы ниже плеч.
— А поподробнее расскажите, что именно от меня нужно?
— Нашу продукцию для каталога прорекламировать?
— Что за продукция то?
— Нижнее белье. Не знаю, что именно. Сорочку вроде какую-то. Рекламщики все покажут.
— Нееет. Вы что? Нижнее белье. Нет. Людмила Алексеевна, это не для меня.
— Мариш, да там же ничего такого. Там обычная сорочка какая-нибудь. Выберем. Что поприличнее, что сидит хорошо. Не стесняйся. Там кстати и фотограф девушка.
— Да не могу я. Я так то фоткаться не люблю, а тут полуголой... Ну нет
— Марин, ты понимаешь, что меня уволят? Вчера генеральный в Россию прилетел. Утром я должна ему отчитаться. Лично. Понимаешь уровень?
— Ну возьмите кого другого — теперь уже девушка молила свою наставницу о пощаде.
— Ты же знаешь, что некого. За 20минут я никого сюда не привезу. Выручи, родная. Я не забуду.
— А что за буклет? Кто его увидит?
— Да он в магазинах будет, может на сайте. Его мало кто увидит. А оплата хорошая, ты за полгода столько не заработаешь.
— А при съемке, кто меня будет видеть?
— Никто! Только фотограф. Девчонка отличная, хорошая. Мы давно с ней работаем. Она тебе все подскажет. Профессионал. Пойдем. — чтобы пресечь дальнейшее сопротивления Людмила взяла девчонку за локоть и слегка потянула к двери. Марине даже не пришлось озвучить согласие. Она лишь, молча, повиновалась своей начальнице.
Людмила Алексеевна привела Марину в специальную студию, располагающуюся этажом ниже, и со словами, что через минуту вернется передала ее в руки двух женщин, в обязанности которых, как поняла Марина, входило сделать прическу и макияж. Надо сказать, что процесс доставил Марине немало удовольствия. Оба мастера были настоящими профи, и девушке нравилось смотреть за преображением своего, и без того милого, личика. За этим приятным занятием в какой-то момент она совсем забыла об отсутствии Людмилы Алексеевны. И вспомнила лишь тогда, когда ей принесли наряд, в котором ей следовало позировать. Белая ночная сорочка при всей своей привлекательности была за гранью допустимой откровенности. Короткая, до середины бедра, просторная с глубоким вырезом, она была почти прозрачной. Сделано очень красиво, мягкий приятный на ощупь материал, элегантные бретельки — все-все было гармонично, даже столь не любимые Мариной стразы удачно вписались в нижней точки выреза — в ложбинке между грудями. Но сами груди при этом оказывалась на всеобщем обозрении. С глубоким декольте еще можно было смириться, но совсем прозрачная ткань никак не могла прикрыть грудь девушки. К сорочке в комплекте прилагались трусики. Такого же белого цвета и столь же элегантные они были не менее откровенны. Узкая полоска не могла скрыть попы, а прозрачная передняя часть лишь подчеркивала очарование самых заветных складочек девичьего тела. Лишь неготовность к такому повороту и все еще отсутствие затеявшей все это Людмилы Сергеевны не позволили Марине в первый же момент прекратить происходящее.
Уже сидя в примерочной, почему-то все же стянув кофту, под которой оставался простой лифчик, девчонка в отчаянии торопливо перебирала слова, как же лучше и кому следует сказать, о том, что никакой фотосъемки в таком виде быть не может. Не то чтобы в силу воспитания, скорее от природы она знала себя как очень скромную, даже иногда пугливую. Различные жизненные ситуации лишь подтверждали такую оценку. Ее подруги, все скромные воспитанные девушки, были тем не менее куда более раскованы. Марина же, всегда стеснялась обнажать свое тело. Красивое, изящное тело — предмет зависти женщин и сладкая мечта мужчин. Это было тем более удивительно, что она прекрасно понимала, сколь красива и изящна ее фигура. К 20 годам лишь одному человеку удалось овладеть ей. Но даже ему она никогда не позволяла рассматривать ее наготу. Занимались любовью они только при выключенном свете, в классической позе и без лишних вольностей. Вспомнив на долю секунды те немногие интимные события ее жизни, девушка даже слегка поморщилась: «Блин вот я попала. Угораздило же именно меня...»
— Марин ты чего копаешь... — ворвавшаяся в примерочную Ольга из рекламного отдела оборвала фразу на полуслове — Ты даже не оделась! Чего сидишь то? Только тебя все ждут!!!
— Ольга... Я не... Я не могу... — только и смогла произнести Марина, машинально прикрыв рукой грудь в лифчике.
— Чего?!
— Ольга, поймите, я не могу. Мне говорили, что все будет скромно... а тут...
— Да ты издеваешься что-ли? Ты бл... Ты чего тут строишь! Буду-не буду... То я значит буду, то не буду... принцесса бл... — она едва сдерживалась — ты чего нас всех идиотами выставляешь?! Фифа блин! Я щас вставлю твоей Люде. Быстро давай! 3 минуты максимум.
— Людмила Алексеевна тут не причем!
«Блин... блин... че за фигня?... « Марина поняла, что вот-вот расплачется. «Нельзя, блин, тушь растечется». Кое-как сдержавшись, не отдавая себе отчет в происходящем, девушка начала стягивать остатки одежды. Надев сорочку и трусы, то ли от стыда, а скорее от того, что только что на нее накричали, она даже не посмотрела в зеркало. Высунувшись из примерочной, она увидела, что одна из женщин, делавших макияж, все это время была в комнате.
— Мне выходить?
— Да-да, давай.
— Дайте мне хоть что-то укрыться, чтоб дойти.
— Так... держи вот халат. Дай-ка я сначала еще на тебя взгляну.
Осмотрев, и кое-где припудрив, женщина сказала:
— Сойдет — и так уж опоздали — беги давай, красотка!
Закутавшись в халат, Марина пошла в студию.
Из помещения, оборудованного под фотостудию, доносилась музыка. Приятная мелодия казалась одновременно знакомой, но и какой-то непонятной. Внутри помещения находились четверо: Ольга, двое мужчин, крутившихся у осветительных приборов, и молодая женщина. Судя по всему, Людмила Алексеевна ее и имела в виду, говоря про фотографа.
— Вот, это Марина, — указывая на нее, Ольга обратилась к фотографу — уж извини, девушка не опытная. Но сама понимаешь, форс-мажор.
— Ну что ж. Будем работать. Таня — представилась фотограф и улыбнулась. Впрочем, улыбка показалась Марине наигранной. «Мало того что заставляют заниматься этим, так еще все и недовольны.»
— А мне сказали, что никого больше не будет в студии — Марина показала взглядом на двух мужчин.
— Ребята сейчас уходят. Ребят, заканчивайте, дальше я сама разрулю.
— Уходим.
Без лишних слов парни быстро собрали разложенные вещи и вместе с Ольгой покинули комнату. Девушки остались вдвоем, и Марина окинула помещение беглым взглядом. Осветительные приборы, отражатели, все в светлых тонах. Из мебели пара стульев, кожаный диван и широкая кровать. — Так... ты, значит, впервые позируешь? — Таня с улыбкой оценивающе посмотрела на девушку.
— Да. И я вообще не хотела. Меня заставили просто.
— Ничего, выглядишь отлично. И если будешь меня слушаться, то закончим быстро. Договорились?
На этот раз показалось, что Таня куда более искренне улыбнулась. Вообще она оставляла приятное впечатление. Простая одежда — черная водолазка и джинсы — лишь подчеркивала безупречно сложенную фигуру. На вид ей было около 30, может чуть больше. Яркая брюнетка с восточными чертами лица, она сама с легкостью могла бы работать моделью. Но больше всего располагало к себе исходящее от нее теплое обаяние и та самая непосредственность, которая так нечасто встречается у успешных и красивых женщин. У Марины даже промелькнула мысль: «С такой ласковой улыбкой следует работать скорее с детьми, а не с избалованными фотомоделями».
— Халат можешь положить на стул, чтоб в кадр не попадал. — говоря это Таня, стояла отвернувшись и щелкала пульт от плеера, пытаясь найти какую-то другую мелодию взамен закончившейся.
Наконец она повернулась и, застыв на несколько секунд, рассматривала представшую перед ней в полупрозрачной сорочке девушку. Марина поймала себя на мысли, что ни один человек никогда еще не имел возможности так подробно рассматривать ее. Легкая ткань почти ничего не скрывала в ярких лучах студийных осветителей. Чтобы не показать своего стеснения, Марина, ни на секунду не переставая улыбаться, скорее спросила:
— Что я должна делать?
— А ты настоящая красавица) — она помолчала еще несколько секунд, разглядывая смущенную Марину — Я сейчас все объясню. Смотри, съемка будет на светлом фоне. Тебе нужно встать вот у той стены.— Давай милая, заведись, мне кажется, мы можем сделать что-нибудь выдающееся. Ты здорово все делаешь. Снимки — чудо, ты — чудо, ты пленила все мои камеры) — Нежный шепот ласкал ухо девушки, Таня слегка терлась щекой о волосы, ее пальцы, как легкие перышки, скользили по соскам юной
Войти
Скачать рассказ
Скачать как JAR (JAVA-книга)
В выходные на работу!
@eromo_org