Хозяйка. Часть 2: Хозяин - читать порно рассказ онлайн бесплатно

И, вот, тогда я кой-чего пойму
Саш Баш
***
Утренний свет щекотал полусомкнутые веки. В мареве пробуждения торкалось в душу, крутилось на поверхности сознания что-то смутно-томящее, пугающее своей болезненной откровенностью. Тоха потер лоб, открывая глаза, увидел высокий потолок, угол шкафа, полуоткрытую дверь. И вспомнил: он выебал Калерию. Он мучительно застонал, мечтая провалиться обратно в сон.
Из кухни тянуло ароматом хорошего кофе. Слышно было звяканье посуды. Цокал коготками по ламинату и нетерпеливо потявкивал Ричи. Тоха понял, что надо встать и что-то сделать. Нарушить мучительную неловкость этого ужасного утра. Джинсы и майка были под рукой — странно, он и не помнил, как принес их сюда. Тапок нигде не было. Он сделал вид, что ищет их, потом плюнул и обреченно пошлепал в кухню, рассматривая свои босые ступни. Калерия при полном параде расставляла на сушилке помытую посуду. Мазнула равнодушным взглядом по вошедшему Антону, пялящемуся в пол, и негромко поздоровалась. Рядом подпрыгивал Ричи, предвкушая прогулку. Антон откашлялся, не поднимая глаз.
— Доброе утро.
Он не знал, что сказать дальше. Кухня сверкала обычной хирургической чистотой, хозяйка была свежа, по-деловому опрятна и, казалось, даже в мыслях не имела испытывать неловкость. Антон даже подумал, что вчерашнее привиделось. Тем не менее, совесть чесалась.
— Калерия Борисовна... Я хотел сказать... — Блин, нет, этого нельзя произнести! Черт, ноготь на большом пальце ноги обломан, надо подстричь. — Я вчера немного...
— Антон, я надеюсь, после вчерашнего вы не считаете себя обязанным на мне жениться? — С прохладной издевкой отчеканила Калерия. — Простите, мне пора идти. Кстати, у вас не найдется немного времени погулять с Ричи? Я уже опаздываю. Затренькал мобильник: «Да-да, выхожу!» — Калерия улетучилась, оставив холодный аромат туалетной воды.
На душе было словно семечками намусорено. Называется, почувствуй себя дебилом. Утренняя чистенькая кухонька ничем не напоминала вчерашний хмельной полумрак. Тоха так-то был правильный парень, но никто никогда не объяснял ему, как относиться к таким ситуациям. Да и кто бы мог представить...
Следующие несколько дней прошли в смущенной попытке осознать и приспособиться. Калерия вела себя как обычно. Иногда лишь он ловил на себе ее странный кошачий взгляд. Он, правда, не знал, хотел ли он продолжения или провалиться сквозь землю. Так прошла неделя. В субботу он был выходной, провалялся чуть не до обеда. Идти было некуда. Делать нечего. Он лениво позавтракал на кухне и пошлепал к себе. Калерия еще с утра затеяла какую-то уборку. Дверь ее была приоткрыта. Она стояла на шаткой стремянке в коротком цветастом халатике, протирая хитроумную люстру. Антон рефлекторно выхватил взглядом почти полностью открывшиеся гладкие поджарые ляжки. Калерия оглянулась и слегка пошатнулась на стремянке. Тоха резво подскочил, вцепившись в дюралевый каркас, выравнивая положение.
— Спасибо, Антон! — Дружелюбно улыбнулась Калерия. — Подержите так немного. С этими подвесками всегда такая маета...
Антон крепко зафиксировал шаткую стремянку, поглядывая вверх. С этого ракурса и трусы Калерии посверкивали кружевной белизной, особенно, когда руки поднимала. Кажется, она закончила и шагнула на ступеньку вниз. Её гладкие ноги встретились с пальцами Антона, и она замерла на мгновение, не оборачиваясь. Сделала шаг еще ниже. Рука Антона оказалась под халатом, на шелковисто-кружевной попе. Калерия молчала, прикрыв глаза, и вцепившись в стремянку, пока Антон спокойно стягивал с нее трусы, приподнимал халат и рассматривал при дневном свете полные ягодицы и прячущийся под ними кусочек промежности. Стремянка вздрагивала. Антон ласкал пальцами просматривающиеся сзади пухлые половые губы. Мееедленно, до дрожи. Боже, как легко она разрешила это сделать. Будто только этого и ждала. Будто вся эта уборка, вся эта жизнь — только ради того, чтоб в одно мгновение остановиться и замереть ради его небрежных поползновений. В каждой гордой леди живет шлюха. Теперь он это точно знает. Пальцы стали влажными. Он тяжеловато подхватил Калерию под грудь, снимая со стремянки, разворачивая к себе. Желтые глаза прикрылись и сузились. Грудь волновалась под халатом.
— Снимай это! — По-хозяйски кивнул Антон. Почему-то в этот момент он совершенно точно знал, что делать, чувствуя себя хозяином положения. Хозяином своей хозяйки.
Калерия молча стояла, не двигаясь. Лишь глаза ее возбужденно расширились, да на лице появилось беспомощное выражение.
— Ну, мне опять самому стараться? — Прессанул Антон. — Я в твоих застежках запутаюсь.
Оой, как у него стоял, когда Калерия отчаянно глядя прямо ему в глаза, стала расстегивать пуговки халата, задыхаясь до слез! Она скинула с плеч цветастую одежку и выпрямилась, демонстрируя крупную грудь в белоснежном бюстгальтере, мягкий живот, пышные обнаженные бедра, мокнущий, в редких волосиках, темноватый персик промежности.
— В кресло иди. — Сказал Антон. У него появились идеи. Калерия, завороженно оглянувшись, медленно продефилировала в указанном направлении, тягуче раскинулась в кресле, затягивая неуверенно-отчаянным взглядом. Антон подошел, на ходу стягивая джинсы, подтянулся за спинку, резво вскочив коленками на подлокотники. Член его закачался перед лицом Калерии, задевая ее по губам.
— Ну, давай, бери! — Сказал Антон, глядя сверху вниз в широко распахнутые глаза хозяйки. — Не ломайся уже! Он понимал, что она все сделает. Должна это сделать.
Взял в руку член, нетерпеливо постукивая по ее сжатому рту. Калерия, зажмурившись, вжалась в кресло. Крупная гладкая головка надавила на подкрашенные узкие губы, и Калерия закашлялась вдруг от упругого напора упершегося в горло члена.
— Уффхх! — Антон, вцепившись в спинку кресла, медленно зафиксировал бедра, с жестоким наслаждением вжимая голову хозяйки в мягкую обивку спинки.
— Нра-авится? — Сверху вниз заглянул он в ее расширенные глаза. Ответом было страстно выгнувшееся тело, помутненный взгляд, подкрашенные губы, алым цветком сомкнувшиеся у основания члена, широкий язык, блядски пробежавший по стволу.
Ей это нравилось. Он это видел. Он почувствовал за стальной выдержкой ухоженной леди недобравшую откровенного разврата самку. С ней можно было делать всё, что угодно. Что не позволяла ему Оленька и другие «приличные» девчонки. Они примет. Она позволит. Он не спеша, но настырно начал потрахивать послушный рот, любуясь вздрагивающими в пенно-кружевном бюстгальтере молочно-белыми грудями и слюнкой, вытекающей изо рта. Ее коготочки судорожно скребли его мускулистые ноги и бедра. Из горла вырывались заглушенные стоны. Она вся извивалась под его нарочитым напором. И текла... Он видел это. Ее, как и его, заводил этот безрассудный секс. Молодец! Какая ж она молодец, эта тетка! Как же он сразу не понял, дурак!
— Давай раком! — Он упруго соскочил с кресла. Калерия затрудненно откашливаясь. Лицо ее было испуганно-счастливым.
Подтолкнул на пол, устанавливая поудобнее, прогибая поясницу, приподнимая за бедра, раздвигая ноги, любуясь развратно распахнутыми половыми губами. Стащил лифчик. Белые груди с темными сосками закачались на весу. Обернулась, отчаянно зажмурившись, следя, как, сосредоточенно Тоха набухшей влажной головкой врезается во вздрагивающую промежность. Член заполнил горячее нутро, заработал, развращая и растрахивая, выколачивая сладко-мучительные стоны и крупную дрожь зрелого тела. Между ними захлюпало сладкое месиво, затягивая в мутную лужицу откровенной похоти. Калерия тычется головой в пол, выпячивая навстречу его упругим бедрам алчущие внутренности. Низко мыча, грызет ухоженные пальцы, видать, чтоб не разораться на весь профессорский дом, можно представить, какой будет резонанс! Утонченная интеллигентная вдова, яростно бьющаяся под нахальным мальчишкой из глубинки.
— Ну, и как? — Задыхаясь, оттягивая за взлохмаченные рыжие волосы, заглядывая в безумные глаза, в растянутое страстью лицо. Резко шлепая ладонью по волнующимся бедрам. — А говоришь: мальчик. Интересно, он всегда знал, что умеет пользоваться своим вполне пристойных размеров членом так, чтоб выбивать из партнерши вопли удовольствия? Или только сейчас понял, осознал свою миссию — доминировать и ублажать, а раньше все было несерьезно? Ну, мычи-мычи громче, отчаяннее бейся в меня своей маткой, я уже на подходе, вот и дыхание сбивается, и эти мурашки...
— А... А!... А!!! — Калерия полностью потеряла контроль над собой, вопя и мотая головой по полу, вздрагивая всем телом, засасывая Тоху в водоворот без выхода наружу.
«Можно кончить. В нее кончить! Как в прошлый раз. Ничего же не будет... Как хорошо! Ааааахххх... « — Сперма забрызгала сжимающееся влагалище, горячими струйками потекла наружу, омывая яички. Мозг затуманился сладкой судорогой, победной пульсацией получившего свое организма. «Блять! Хорошо! Хо-ро-шо! Хорр-рро-шшо!!» — Антон обессиленно отвалился на пол, мазнув Калерию ладонью по заднице. Она сжалась в комок на полу и вздрагивала, переживая отходящий оргазм. Ухоженное лицо было мокрым от слез и испарины и расслабленно-умиротворенным.
«Задница, всё-таки, классная!» — Сыто подумал Антон, не отказав себе в удовольствии потрепать вальяжные белые ягодицы. Надо было встать и уйти. Снова попытаться осмыслить, что же это все-таки было? Зачем он это делает и куда это приведет? Но телу было так хорошо, сладко, тепло и уютно... И эта лежащая на полу женщина с обкончанным им влагалищем, пожалуй, даже вызывала пугающе-нежные чувства. Он привык относиться со сдержанным уважением к дамам ее лет. И теперь его плющил внутренний диссонанс. Будь на ее месте любая, самая страшненькая его ровесница, все было бы просто и понятно. Повеселились и разошлись. Захотели — еще повеселились. Лишь бы не залететь. А тут — словно какая-то ответственность. Словно думать надо, что делаешь. Он не мог придумать ярлыка для Калерии, поместить ее в одну из своих коробочек для классификации людей и событий. Вот, такая данность. Но засасывает, черт, засасывает!
Калерия неторопливо поднялась с пола, облачилась в халатик, подошла