Житие лейтенанта Зуева - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Часть 1: Прибытие Это было в те давние времена конца пятидесятых прошлого века, когда дорога Владивосток — Находка была проселочной с ямами и ухабами, не было мостов над небольшими речками, через которые машины буксировал трактор, а люди в транспорте задирали ноги чуть ли не выше головы. Восемнадцатилетние девочки, насмотревшись горя еще сравнительно молодых мам, потерявших мужей на фронте, торопились выскочить замуж за кого угодно, лишь бы получить мужчину в доме. Сволочь — война выбила из жизни большинство их ровесников, поэтому девчата на рынке женихов не были придирчивы. Именно в это время в конце 1958 года курсант пятого курса Высшего, военно-морского училища в Питере, защитив диплом и получив погоны и офицерский кортик, взял под руку свою модно одетую новоявленную любовь в лице длинноногой блондинки с пышной копной соломенного цвета волос на голове и потащил ее в ЗАГС.
— Вам что, молодые люди? — посмотрела на них регистратор браков поверх очков с выпуклыми стеклами и слегка улыбнулась, видя смущение молодой пары.
— Да. Вот. Хотим подать заявление, — мямлил лейтенант, посматривая на слегка курносенькую восемнадцатилетнюю девицу, которая вцепилась в рукав его тужурки так, что, казалось, нет на свете той силы, которая смогла бы ее оторвать.
— А вы чего молчите? — повернулась к девице регистратор.
— Я тоже хочу... , — та опустила в пол глаза, прикрытые крыльями-ресницами.
— Чего вы хотите? — не поняла регистратор.
— Ну, того. Выйти замуж, значит, — совсем засмущалась девушка.
— А специальность у вас есть? — не отставала регистратор.
— Я секретарь-машинистка, — добавила девица.
— Так вот, молодые люди, сегодня зарегистрировать вас не могу. Приходите через месяц с вашим заявлением...
— Но мы не можем через месяц. Меня назначили на Тихоокеанский флот. Через три дня уезжаем. — возразил юноша.
— Раньше надо было думать...
— Я очень вас прошу! — взмолилась девушка...
— Да она уже ребенка ждет, — добавил он и покраснел, стыдясь, что солгал.
Регистратор засомневалась, а потом, посмотрев на эти две склоненные перед ней фигуры и, махнув рукой, сказала:
— Ладно. Вижу, что врете о беременности, но ехать вам ох как далеко. Давайте ваши заявления...
Молодая пара выложила свои бумаги, расписалась, где положено и посмотрела с благодарностью в лицо регистратора.
— Ну, поцелуйтесь, что ли! Поздравляю вас с законным браком... Вижу, что любите друг друга... Будьте счастливы!
И она оказалась права. Это был счастливый брак на целых сорок пять совместных лет... Но молодые об этом еще не знали и, боясь, как бы тут не передумали, схватили свои документы, и чуть ли не бегом ринулись из ЗАГСА. А дольше все пошло своим чередом. Лейтенант Зуев выправил проездные на себя и жену в дальнюю дорогу из Питера в наш славный город Владивосток. Ехали они туда поездом дальнего следования целых десять дней, посмотрели каковы просторы России, восхищались стариком Байкалом и с немой тоской смотрели на пробегающий мимо лес, которому, казалось, не будет конца и края. Им иногда казалось, что поезд скоро обогнет весь земной шар, до того великой и прекрасной расстилалась перед ними русская земля.
В отделе кадров Тихоокеанского флота лейтенанта принимал очень любезный и обходительный капитан третьего ранга, который вежливо отказал ему в службе на кораблях, коротко сказав, что там уже нет мест и предложил должность начальника лаборатории на берегу. Лейтенант наотрез отказался.
— Зря отказываетесь. Вы откуда родом?
— Из Севастополя...
— Во! Вот видите это место? — показал точку на карте хитрый штабист.
— Вижу. Ну и что? — недовольно поморщился лейтенант.
— Оно почти у моря. Видите?
— Ну и что же?
— Вы в Ялте были?
— Конечно.
— Так это же одно и тоже...
— Даже так?
— Конечно. Соглашайтесь, пока место не занято. Вашей красавице-жене тоже понравится. Каждый день будете дома, не то, что по волнам мотаться. Ну?! Согласны?
— Офицер посмотрел на жену лейтенанта, та дернула мужа за рукав тужурки, что означало «Да». Лейтенант, молча, кивнул, а кадровик ринулся к столу и быстро заполнил бланк направления офицера к первому месту службы.
— Вы меня еще благодарить будете, — сказал капитан третьего ранга, вручая лейтенанту предписание.
Они долго тряслись в пригородном поезде, пока не доехали до небольшой станции с названием «Смоляниново». Возле перрона их ждал старший лейтенант с грузовой дежурной машиной.тихо сказал, что в отделе кадров флота сказали, что жильем обеспечит командир части. — Гм! Это кадровик сказал? — переспросил майор, — ты слышал, Степаныч? — обратился он к мичману, — кадры квартиру лейтенанту обещали, вот пусть они и дают... , — майор открыл ящик в столе и вынул черную трубку. Он стал медленно набивать ее табаком. Лейтенант глянул на черное окно хибарки, за стеклом которой уже гуляла темная ночь, повел глазами по стенам, где висел только маленький портрет Хрущева, вырезанный из газеты, и кроме сейфа, стоящего на тумбочке, двух табуреток и лавки больше ничего не было. Правда, позади майора на стене висели часы-ходики с цепочкой и двумя гирями. Он вспомнил про Ялту и улыбнулся.
— Вы чего улыбаетесь, лейтенант, тут плакать надо, что вас так ловко развели в отделе кадров флота. Они вам золотые горы пообещали, вот пусть теперь сами и обеспечивают. У меня, пока, ничего подобного нет... мрачно заключил майор.
— Так что же нам делать?! — глаза Людмилы, в которых стояли слезы, смотрели в упор на Лукьянова.
— Не знаю, матушка, не знаю... — запыхтел майор, раскуривая трубку.
— А давайте, товарищ майор, для начала устроим их на ночь, а завтра доложим Елшину? — предложил мичман.
— И куда же мы их поселим?
— Во флигелек Косолаповых. Сегодня его конюх Сиротин освободил. Переехал он с семьей в ДОСовский дом, в бывшую квартиру майора Галичева, которого перевели в Главную базу.
— А ты был там? Помещение пригодно? На улице подмораживает, — ткнул мундштуком трубки в окошко майор.
— Все сделаем тип-топ, товарищ майор! — подскочил мичман. Пошли?
— Стоп! А койки, матрасы где?
— У меня все есть, даже чистые простыни и одеялы. Это те, что нам для переподготовщиков давали, но их никто не использовал.
— Добро, Степаныч! Действуй! Я позже загляну, проверю, — пообещал Лукьянов и впервые добродушно улыбнулся.
— Только смотри у меня, не очень там, — кивнул он на графин с водой, стоящий на столе рядом с граненым стаканом.
— Что вы, товарищ майор?! Я уже третьи сутки ни, ни. Ну, разве что только для аппетита... — поднялся мичман. Пошли за мной... , — открыл он дверь. На улице было зябко, подмораживало, где-то неподалеку лаяли собаки...
Молодой месяц висел так, что с его конца подвешенное ведерко вряд бы свалилось.им командует, но когда все подняли стаканы и рюмки, поздравляя гостей с приездом, отхлебнул только пару глотков. Наступила небольшая пауза в разговоре, пока все пили и закусывали, затем хозяин сказал:
— Расскажите, товарищ лейтенант (Федор, поправил его Зуев), а по батюшке як? — спросил Касолапов: Федорович, — ответил тот.
— Так, Федор Федорович, где учились, на ком женились и вообще подробней о себе, ведь мы чай соседи ваши.
Зуев слегка поморщился, так как не любил рассказывать о себе, но быстро изложил про отца, морского офицера, погибшего в 1942 году в Севастополе, про эвакуацию в Алтайский край, возвращение в Севастополь, учебу в Нахимовском училище, учебу в высшем училище в Питере, свою быстро оформленную в жены Людмилу, и сказал:
— А победили мы немца, потому, что в строю были настоящие воины, такие, как майор Лукьянов, мичмана Бабенко и Касолапов, и теперь служат, добросовестно выполняя свой служебный долг:
— А про нас вам откуда известно? — спросил придирчивый Касолапов.
— Майор Лукьянов просветил... — ответил лейтенант. — Вы же все вместе тут воевали.
— Молодец, лейтенант, все подметил. Лихой командир из вас получится, — добродушно улыбнулся в усы хозяин дома и налил всем по полной рюмке.
... Домой они пришли далеко за полночь. Быстро разделись и нырнули в койки.
— Федя? Тебе не холодно? — спросила Людмила, поскрипывая кроватными пружинами.
— Хочешь погреть?
— Угу. Иди ко мне...
... Он за все эти дни, которые долго тянулись в пути, так изголодался по ее мягкому белому телу, что готов был наброситься на нее со всей мужской силой. Но он сдерживал себя. Сначала гладил ее ноги и целовал их с пяток до пальцев, затем прилип губами к тайному месту между ними, и долго сосал нечто мягкое и податливое под ее частые охи и ахи, затем обцеловал пупок и всю дорожку по пути к губам, а когда она поняла, что сейчас он выпъет ее всю до дна, то тут же почувствовала, как что-то твердое заползает между ее ног, властно раздвигая в стороны мягкие ткани ее податливого тела. Затем пружины застонали от мерных но сильных качков его тела.
— Осторожно, Феденька, не упади, — стонала она, прижимая его таз к себе цепкими руками. Она еще не привыкла к нему, как к мужу, но понимала его с полуслова, а иногда по брошенному взгляду, как может понимать женщина только горячо любимого мужчину. Она сообразила, что ей надо быть тоже активной, а не лежать «бревном», чего не любят мужчины, и стала отвечать на его удары тазом своими встречными ударами, что вызывало в ее теле необыкновенно сильное чувство полового влечения к этому человеку, который связал свою судьбу с ней сразу и быстро, как это делают военные люди, выполняя поставленную боевую задачу.
— Давай, Феденька, жми меня, что есть силы, не жалей, я железная леди, все выдержу, — шептала она ему на ухо стараясь не выпускать его «Мальчика» из заветного места. Он понял, что если будет миндальничать, корчить из себя не страстного, сильного и порой жестокого любовника, а этакого джентльмена «чего изволите, мисс?», то его место в жизни займет этот любовник, а джентльмен будет у нее ручной собачкой, которой разрешат лаять разве что только по расписанию. И он начал качать его так, что солдатская койка, испытанная в подобных «боях» зашаталась и стала перемещаться по полу. Но ему уже было наплевать на это. В мозгу звенела только одна команда: