Замкнутый Треугольник. Часть 4 - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Мы с мамой слишком увлечены друг другом, а потому совсем не замечаем, что тётя Ира уже давно наблюдает за нами. Я слишком заворожён видом гибкой вкусной женской фигуры, изгибающейся в похотливом танце. Мама очень красиво танцует.
Нет, конечно, бесспорно, будь на месте тёти Иры любой другой человек, то он давно бы уже незаметно ретировался, чтобы не беспокоить свою сестру и племянника. Тем более, если ты нечаянно стала свидетелем ТАКОЙ семейной тайны. Но не такова моя ненаглядная тётушка. Но, впрочем, быть может, она просто обалдела от увиденного и просто-напросто не могла поверить собственным глазам?
В баню мы с мамой пришли уже после Косаревых. Так что, ни она ни я уже и не думали, что кто-то из них подастся сюда. Странно, что ни я, ни мама не подумали, что к примеру, тётя Ира может забывать полотенце? Правда, меня потом сразу укололо сомнение. Так ли уж нечаянно в бане оказалась моя тётка? Не уж-то мама не закрыла за собой дверь? К тому же, зная мою тётку, если уж она всё же что-то заподозрила (а мама все эти три дня нет-нет, но шикала мне, что что-то старшая сестрица странно на неё косится), то в силу своего природного недюжего любопытства и невероятного таланта совать свой нос в чужие дела, тётка могла запросто всё подстроить.
Мама пришла в баню позже меня. К тому времени, я уже распаренный, от разгорячённой кожи валит пар, в одном полотенце сижу в предбаннике.
Я начинаю её умолять станцевать для меня. Уж я-то знаю, как она умеет танцевать. В конце концов, моя страсть к ней родилась после лицезрения её фривольного дико возбуждающего танца на кассете.
Мама смотрит на стол, на гору презервативов на столе, потом снова на меня. Она вздыхает, улыбается мне.
И начинает танцевать. Для меня. Медленно, волнительно двигая телом. Я любуюсь её красивым грациозным телом.
— У нас с Ирой сегодня девичник... , — говорит мне мама, как бы между делом, красиво изгибаясь в талии и грациозным движением ставя свою ножку с красиво вытянутыми пальчиками на моё колено, — просто предупреждаю заранее.
Я припустил мимо ушей её слова. Сейчас я не в силах оторвать от неё глаз. Она очень красиво танцует. И ничто иное меня сейчас никак просто не колышет. Какое-то время её попка волнительно покачивается прямо перед моим лицом, но я не успеваю схватить её ладонями, мама, предвидя моё движение, ускользает плавным пируэтом. Она с улыбкой взирает на меня, тонкие пальчики ныряют под резинку её шортиков и те начинают медленно сползать с её изгибающихся в медленном чувственном танце бёдер. Через несколько мгновений её ножка качнулась в воздухе, и шортики полетели в мою грудь. Теперь на маме только одна короткий топик и невесомые тонкие трусики. Я тону в маминых глазах, словно кролик, загипнотизированный удавом.
Мама снова глубоко изгибается в спине, оттопыривая попку — и я не понимаю, как это у неё получается, — но её топик, казалось, сам по себе скользит с её тела. Её обнажённые груди непередаваемо восхитительно колыхаются в танце. Её соски в паре сантиметров от моего лица, кончики маминых косичек, в которые туго сплетены её волосы, касаясь меня, казалось, порождают во мне электрический заряд.
Мне кажется, что я сейчас кончу. Да! Даже не касаясь мамы. Мысль о том, что мамочка так старается для меня возносит меня на невидимую высоченную гору. Это отдельное непередаваемое ощущение, когда женщина танцует для тебя. Особенно, если она ТАК танцует.
Полотенце соскальзывает с моих бёдер. Мамины глаза устремляются на мой пах и в притворном ужасе широко распахиваются. Но порочная самодовольная улыбка на её губах говорит мне о том, что мама отнюдь не перепугана размерами моей мужской дубинки. А скорее даже довольно. Я не первый раз замечаю на её губах такую улыбку, когда она видит, как меня возбуждает её тело.
Позади три дня неспешного пути по тайге. На новой стоянке, возле Красной речки нас уже ждали наши вещи, всё то барахло, которое мы не хотели тащить на себе. Сюда их привезли машиной. Понятное дело, что после трёх дней в тайге ты уже просто мечтаешь о бане или просто душе.
Потом, я встречаюсь глазами с глазами тётки в дверном проёме. Нет, не то чтобы я прям вскакиваю в испуге и начинаю метаться. Слишком велико моё возбуждение. Да и тётушка моя почему-то совсем не выглядит обескураженной или испуганной. Даже улыбнулась мне. Улыбнулась именно так, когда люди просят прощения.
Мало того, прочитав в моих глазах совершенно искренне пожелание ей, убраться отсюда подальше и как можно скорее (я был до того возбуждён, что всё о чём я мог думать сейчас, так это только о том, чтобы остаться наконец-то с моей родной мамочкой наедине), тётушка вроде как с пониманием кивнула и стала торопливо пятиться назад.
Всё бы ничего, но мама заметила мой взгляд, который теперь был чересчур уж подозрительно для самой ситуации, когда мама дарила мне приватный эротический танец, почему-то был устремлён не на её тело, а куда-то позади неё...
Понятное дело, мама оглянулась, а я так и крякнул с досады.
Как это ни странно, с той ночи, НАШЕЙ с мамой ПЕРВОЙ ночи в спальном мешке под звёздным небом, прошло уже три дня, но я так и не стал мужчиной мамы. В полном смысле этого слова.
Это было сущее проклятие. Вообще-то, в магазине кемпинга никогда не было проблем с презервативами. В конце концов, близость природы, чистый воздух, бурлящие древние инстинкты сподвигали обитателей кемпинга на частные любовные подвиги. Но всё-таки кемпинг был в жуткой глуши и перебои с поставками тут случались. В общем, в то утро... презервативов в местном магазинчике не оказалось.
А мы должны были выдвигаться в поход через час с небольшим.
Продавец, внушительный малый, немногим старше меня, даже опасливо отшатнулся от меня с такой злостью я посмотрел на него. Правда, как мне показалось, мама совсем не расстроилась, что я не смог разжиться непременными атрибутами для безопасного секса. Мне, даже показалось, что она едва ли не обрадовалась, пряча улыбку, что наше с ней любовное слияние, как мужчины и женщины, откладывается на неопределённый срок.
С другой стороны, пусть секс в классическом понимании и был исключён, но всё же у меня не было недостатка в любовной ласке эти три дня и три ночи. О, больше скажу, как же я возмужал я эти три дня и три ночи! Теперь-то уже я каждую ночь шустро и сноровисто ставил палатку, без всяких понуканий со стороны моей мамы. И каждую ночь я наслаждался телом моей мамы, её умелыми ласками, всё ещё не веря, что это происходит со мной наяву и что вот эта страстная пылкая женщина в моих объятиях, это она, она (!) моя мама.
Наверное, на теле мамы уже нет ни единого миллиметра, который бы не познали мой язык или мою губы. Она покрыта с ног до головы следами от моих зубов и засосов, будто пулемётными очередями, — когда я распалялся я категорически не мог сдерживать себя. Мама хоть и злилась, но было видно, что так-то ей очень даже приятна такая неистовая сила страсти, что начинала бушевать во мне, едва я сжимал её в своих объятиях.
Был в этом даже и некий особый привкус, наслаждаться друг другом, но не переходить красную черту. И мне казалось, что маму это вполне себя устраивало. Сказать-то по правде, оно и меня не так уже сильно расстраивало. В том плане, мама и без помощи своей киски справлялась... Хм... На пять с плюсом.
Мы ласкали и целовали друг друга, сливаясь телами в объятиях. Как же бесподобно мама умела целоваться! Я мог часами целовать её губы, нежно или жадно, взасос или едва касаясь своими губами её губ. Меня дико возбуждало, когда наши языки сплетались в игривой борьбе, стараясь попасть в рот друг другу. Может это удивительно, но поначалу, мне было достаточно чуть ли не этих поцелуев и тёплое сочное обнажённое тело мамы в моих объятиях. И судя по томному дыханию мамы и как её тело дрожало в моих объятиях, игра в поцелуи нравилась не только мне.
Мама с удовольствием позволяла моим губам и моим пальцам играть во взрослые игры с её лоном. Я хоть и не мог похвастаться большим опытом в таких делах, но было очевидно, что мама просто балдеет, когда я вылизывал её киску. Сама она с готовностью брала у меня в рот и просто доводила меня до изнеможения своими оральными талантами. Я уж молчу про её пальцы, умело мастурбирующие моё мужское естество или про её грудь, в восхитительной ложбинке меж которых, мой член оказывался не реже, чем у мамы во рту. Уже на вторую ночь нашего пути, мы с мамой познали позу 69 и, по-моему, она пришлась по вкусу нам обоим. Во всяком случае, впоследствии, когда у мамы были «опасные» дни по её женскому календарю, а под рукой не было презиков, мы частенько забавлялись с ней именно так.
Это сладкое безумие плоти повторялось каждую ночь. Я буквально не мог насладиться её телом. Возбуждение охватывало меня как нескончаемый ураган и, я в прямом смысле слова, просто заливал мою мамочку спермой.
Мама смеялась и вздыхала с улыбкой, почему-то, каждый раз повторяя: мол, это ничего особенного, это просто самое обычное желание возмужавшего подростка поиметь взрослую зрелую женщину, щедро сдобренное, вдобавок, ко всему ещё и Эдиповыми напастями, — подчинить свою мать своим сексуальным прихотям. И что-то там про то, как Лидия Степановна обо всём этом мою маму предупреждала. И ещё мама была уверена, что это обязательно скоро закончится. Моя страсть к ней. Типа, запретный плод всегда сладок. Но вскорости я насыщусь и мой сексуальный интерес к ней иссякнет. И, мол, это будет нормально. Она не обидится. Ни капельки. В конце концов, это неправильно, когда родной сын вожделеет собственную мать.
Я не мог врубиться, зачем она мне всё это шепчет, пока я старательно вылизывал её киску, умастив ступни её ножек себе на плечи или ласкал ртом её груди.
Днём терпеть до следующей ночи мне тоже не всегда удавалось. Да и мама обычно не противилась, когда мы немного поотстав от Косаревых, сворачивали с тропы, я где-нить бухал маму на колени, и она послушно вбирала мой возбуждённый фаллос в своей рот, помогая себе пальцами, торопливо ублажая меня.
Понятное дело, что так или иначе, но я каждую ночь покушался на то, чтобы всё-таки стать