Город детства - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Приехать в город детства спустя 20 лет, вот это я называю событием века!
Увидеться с одноклассниками, 37-летними, лысеющими, раздобревшими, с пивными животиками. И снова окунуться в детство. Вот так вот, как в раньше жечь костер, всю ночь напропалую, петь под гитару давно забытые песни, и передавать по кругу огромную бадью, наполненную деревенским алкоголем. Танцы на вытоптанном пустыре под Guns'N Rоsеs со старенького хриплого кассетника на батарейках. Прыжки через костер, игра в бутылочку и купание голышом под звездами! Здорово очутиться среди своих и осознать, что 20 лет разлуки совершенно не изменили нашу дружную крепкую компанию.
Народу было много, чьи то жены, подруги, одноклассницы!
Я был приятно удивлен, увидев в нашей большой и шумной компании Маринку. Мы дружили с ней в очень раннем детстве, потому что жили по соседству и дружны были наши родители. Но в школьные подростковые годы наши пути как то разошлись. У Маринки была своя компания, у меня своя. Общаться и дружить мы перестали. Просто жили по соседству и не более того.
И вот оказывается, что Маринка теперь общается с нашей компанией! Я был заинтересован этим фактом и решил поболтать с ней. Марина легко отозвалась на контакт, и мы очень живо разговорились с ней у догорающего костра, когда почти вся компания расходилась домой отдыхать и готовиться к очередной встрече.
Маринка очень интересно рассказывала о себе, улыбаясь легкой улыбкой и смотря прямо в глаза своими большими голубыми глазами! Оказывается жила она одна, работала зоотехником на птицефабрике и воспитывала четверых детей! Старшим было 14 и 12, тогда как младшим было 6 и 4. Дети были от разных браков, но отлично ладили друг с другом. Будучи самостоятельными, старшие приглядывали за младшими, а у Марины было спокойно на сердце, когда уходила на работу или вот на такую вот гулянку.
Я с интересом разглядывал молодую женщину, конечно, сложно было разглядеть в ней ту щуплую угловатую девочку, с которой я дружил лет в 6. Сейчас Марина была настоящая русская женщина! Рослая, крутобедрая. В открытом летнем сарафане двумя буграми выдавалась вперед пышная грудь. Густые русые волосы были заплетены в толстую косу, которая спадала почти до пояса. Ее руки не были изнеженным ручками горожанки, но они не утратили своего изящества и красоты. Косметики и украшений не было, но они были и ни к чему. Разве что крестик спускался вниз на тоненькой серебряной цепочке и терялся между грудей! Длинные девичьи ресницы, красивы густые брови и полные губы, которые при улыбке оставляли приятные ямочки на румяных упитанных щёчках.
Марина все щебетала, накинув на плечи тонкую бежевую кофту, а я все с большим интересом наблюдал за ней, любуясь ее истинной красотой, которую она сумела сохранить. Взгляд мой то задерживался на полных розовых губках, то и дело обнажающих в ходе разговоры ряд ровненьких белых зубов. То скользил по тяжелой упругой груди, заманчиво выпирающей из под тесного сарафана, и ниже, к ровным красивым коленям, и стройным икрам. Я не ожидал, что моя подруга очень раннего детства окажется в одной компании и так заинтересует меня.
Всю ночь мы пробыли на реке и только с рассветом народ начал расходиться, толпами, парами и по одному. Все подходили ко мне попрощаться и пожать руку. Едва знакомые женщины крепко обнимали меня и целовали в щеку. Просто я был виновник нашего сборища, всех всполошил и собрал, и мне это удалось! Я был на седьмом небе от радости, а тут еще Марина удивила меня и порадовала. Хотелось подольше побыть с ней, поболтать, поглядеть в ее глубокие глаза! Она словно чувствовала мой настрой и не торопилась уходить, пока мы не остались вдвоем. Солнышко уже взошло и начинало припекать с раннего утра, обещая жаркий денек.
— Пойдем и мы? — предложила Марина. — Или ты не домой?
— Я домой, отдыхать. Вместе пойдем.
— Ты только погоди меня пару минут, мне в кустики надо.
Я кивнул, и Марина пошла быстрым шагом, в сторону леска̀, а я глядел ей вслед, любуясь плавными движениями ее плотных бедер и упругих ягодиц и улыбался. Вспомнил, что когда были совсем детьми, писали, стянув штаны, не уходя далеко от места игры и не стесняясь друг друга.
Когда Марина вернулась, я заливал угли костра из полторашки и собирал в пакет оставшийся мусор, которого было осень мало. Большую часть ребята забрали с собой.
Мы возвращались с реки, проходя через знакомые места нашего детства. Правда большинство их уже пришло в запустение, как и сама деревня.
— А помнишь, сюда ходили за лесной малиной?
— Ага, я как пришел, так и ушел с пустым бидончиком. Все себе в рот собирал.
— А пруды раньше чистые были! Тут и купались, и рыбу ловили.
— Я помню, пацаны даже самодельный мостик делали, чтоб нырять, — разговаривали мы, проходя мимо поросшего ряской старого Ферменского пруда.
— А ферма, развалилась совсем. Не выгодно стало скот держать, вот и сократили все поголовье. А потом и здание по кирпичикам растащили.
— Я помню, тут у тебя мама дояркой работала. Приходили к ней парное молоко пить.
— Да, так давно все было, а кажется словно вчера. А вон кузница, заброшенная. Помнишь?
— Помню, — хмыкнул я. — А ты помнишь?
— Помню, — тихо ответила Марина, и мне показалось, что голос ее дрожит.
— А что ты помнишь? — не унимался я.
Марина шла по заросшей тропой колее, по которой давно уже не ездили трактора, и глядела себе под ноги, чтоб не оступиться.
— Помню, как приходили туда, играли там, — не поднимая головы, негромко отвечала девушка.
— И все? — нарочито разочарованно потянул я.
— Помню как ты меня там развращал, — улыбнулась Марина, и глянув мне в лицо, проложила, — упрашивал показать тебе «переднее место», а я стеснялась и лишь едва трусики на животике приспускала, а ты такой смотрел мне туда с серьезным видом!
Рассказывая, Марина снова опустила голову, а я видел, что ее румянец стал ярче обычного.
Мне стало неловко от таких откровенностей из нашего детства, и я поспешил сменить тему, буркнув:
— Ну, мы детьми были. Интересно же было посмотреть.
К моему удивлению Марина продолжила тему:
— Раньше, значит, интересно было? А теперь интересы прошли?
Я почувствовал вызов в ее фразе и тут же отреагировал.
— Ну, сейчас у тебя гораздо больше мест, на которые бы я посмотрел, да и не только посмотрел...
— Отчего ж показать не просишь? Если так уж тебе интересно! — Марина улыбалась, но голос ее явно дрожал.
— Стесняюсь, — ступил я.
— Раньше-то не стеснялся! — улыбнулась Маринка в мою сторону и стрельнула глазками. — Пойдем, посмотрим как там? Интересно же. Я ведь тоже давным-давно туда не заходила.
Марина первой направилась по узкой заросшей тропинке в сторону старой заброшенной кузницы, а я, следуя за ней, пялился на ее округлую попку и боялся, что она услышит как громко стучит мое сердце. Я возбудился от этого разговора в присутствии взрослой и желанной женщины и шел, поправляя через карман вставший член, гадая, что же будет дальше.
Внутри было пусто и темно. Свет проникал сквозь дыры в крыше, выхватывая светлыми пятнами небольшие участки помещения. Посередине кузни стояла огромная ржавая наковальня, которую, наверное, просто никто не смог утащить, чтоб сдать на металл, да в углу была полуразвалившаяся печь. Под ногами валялся всякий хлам, кирпичи, железки, обломки крыши и мы осторожно ступали впотьмах к свету, чтоб не подвернуть ногу. Противоположный от печи угол не был захламлен и освящался от большого пролома в крыше. Именно там мы и играли с Маринкой больше чем 20 лет назад. Раньше свет туда падал от окна, которое впоследствии кем-то было наглухо заколочено. Конечно, 20 лет назад кузница не была в таком запустении и разрухе. Тогда она не была заброшена, скорее временно законсервирована, пока кто-то не сломал дверь, через которую мы потом в нее лазали. Но теперь даже страшно было находиться внутри,так как крыша могла в любой момент рухнуть. — Ты о чем то меня хотел попросить? — сладеньким голоском промурлыкала Марина, вырывая меня из воспоминаний и тревожных дум по поводу обрушения крыши.
Я открыл рот, но не знал, что сказать в данной ситуации. Как то глупо все происходило. Я, конечно, не такой тюфяк с женщинами и когда наступает момент, знаю что нужно говорить, но вот в данной ситуации опешил. Я окинул Маринку с ног до головы вожделенным взглядом, и шумно сглотнув слюну вдруг сообразил.
— А что я тогда у тебя попросил? Как я это сделал?
— Насколько я помню то далекое время, мы играли где-то неподалёку, а потом ты предложил пойти сюда, сказал, что придумал новую игру. А тут... , — Марина выдержала паузу, или вспоминая подробности, или приводя в порядок чувства и пытаясь справиться с нахлынувшим возбуждением, и продолжила еле слышным голосом, — тут ты предложил показать друг другу «переднее место». Так ты это тогда называл. Ты не трогал меня, не приставал. Просто просил и ждал. Я стеснялась, а ты снова просил и был так серьезен. Моя неуверенность таяла сменяясь любопытством... и еще каким-то чувством, каким-то тайным, запретным чувством, и в итоге я уже сама хотела тебе показаться... и я... , — она замолчала, словно у нее пересохло во рту и потупила глаза. От частого дыхания поднималась и опускалась пышная грудь. Марина стояла, прижавшись спиной к бревенчатой стене. Ее опущенные руки тоже были прижаты к стене ладонями. Цветной летний сарафан плотно облегал округлые формы ее тела, на щеках рдел румянец. Я желал эту женщину, чувство это зародилось во мне внезапно, еще у костра, во время беседы и теперь разгоралось во мне все ярче, все жгучее и я уже еле сдерживался, чтоб не накинуться на желанную женщину. Меня возбуждало все: красивые черты ее лица, трепещущие упругие формы, жар ее тела, исходящий тонкий запах, бусинки пота, выступившие на шее от нарастающей июльской жары и волнения. И, конечно же, этот разговор, невинные воспоминания о детских шалостях.
— Я... хочу увидеть, — прошептал я, облизнув пересохшие губы.
— Нет, — так же шепотом ответила Марина, замотав головой и моляще глянув на меня исподлобья.
В ее глазах боролись смущение, страх и желание.