Из цикла «В отцы годится» №7: Сашка и Флейтист - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Флейтист шел по тротуару. Просто шел. Гулял.
Ясное дело, он нечасто это делал. Даже и не вспомнить, когда в последний раз. Когда деревья были большими. Но так уж вышло. Октябрь такой выпал — так и норовит все скособочить набекрень. И Флейтист отставил дела, которые не отставлялись уже многие годы, и просто гулял, как простые прохожие, по простой осенней улице, сверкавшей всеми оттенками багрянца и меди.
Мимо шли люди — обыкновенные, молодые и старые, толстые и тонкие. Хмурые, бесцветные, будто золотая осень мешала им мчаться, сдвинув брови, по своим делам.
Какой контраст, думал Флейтист, щурясь на солнце. Оно, не спросясь, приоткрыло у него в голове какую-то заслонку, и туда хлынули мысли, которым раньше это никак не полагалось. Флейтист морщился и кривил губы...
И тут мимо прошла Она.
Это длилось секунд семь, от силы десять — пока Она шла навстречу Флейтисту, поднявшему глаза на дорогу, с каким-то знакомым мужиком... К черту мужика!
Каблуки незнакомки уже цокали за спиной, а Флейтист все стоял, не оборачиваясь. Потом хмыкнул и обернулся.
По медно-золотому коридору удалялись две фигуры: обычная — и воздушная, невесомая, как снопы солнечных лучей.
Забавно...
То ли день какой-то особенный, то ли всему виной солнце, которое старается раскрасить серых людей своим золотом, и все насмарку, и только одно лицо сияет ему в ответ, как маленький солнечный зайчик...
Это было непростое лицо. Флейтист понимал, что встретил редкого зверя — живую естественную красоту.
Но дело было даже и не в этом. Он видел сотни красоток, и не только видел, а и щупал, и проделывал с ними много разных занятных штук. Но эта успела за семь секунд уколоть его куда-то, где уже саднило от осеннего солнца.
В душе насмехаясь над собой, Флейтист пошел следом за парочкой.
***
Сашка Лукьянова, сколько помнила себя, была обыкновенной озорной девчонкой — не хуже и не лучше других.
Ее внешность не вызывала в ней ни комплексов, ни иллюзий: в классе имелись супер-пупер-красотки, и Сашка никогда не стремилась оспорить их первенство. Она не стригла и не красила волосы, не мучила свое тело пирсингом-татушками, как все начинающие сексбомбы ее школы, а просто жила себе на свете, как живется.
Все изменилось перед последним, выпускным классом. Сашка провела это лето на море — целых два месяца, с июля по сентябрь.
В тот год изменилось многое: ее папа наконец перестал хандрить после маминого ухода и занялся бизнесом. В доме появились деньги. Это было странно, и Сашка шутила, что никак не привыкнет быть дочерью олигарха.
Летом папа шиканул и выкупил для Сашки целый дом в Сочи. Сам он тоже наведывался туда раз в две-три недели, но в основном Сашка отдыхала одна. (Как-то так сложилось, что в Сашкиной семье не было того квохтанья, которое обычно окружает девочек ее возраста. Они с отцом доверяли друг другу.)
Сашка ни с кем не знакомилась, не тусила по барам, не фланировала с матерящимися мачо под локоток. Она просто часами плавала и жарилась на пляже. У нее была особенная кожа, которая не темнела, а наливалась золотом, как персик на солнце. Длиннючие Сашкины волосы, и так светлые, выгорели отдельными прядями, и в сумерках она казалась седой.
Вначале Сашка не чувствовала никаких изменений. Внутри она оставалась той же Сашкой — диковатой девчонкой, о которой никто не знает, что у нее на уме. Конечно, ее удивляло, что за два месяца пришлось сменить пять купальников. Только-только купила — и уже давит, впивается в тело, как крокодил какой-то. Выкинув четыре штуки, она купила пятый навырост (не купальник, а настоящий гамак) и твердо решила купаться только на нудике. Сашка уже бывала там (ну разве можно удержаться?) Придя в этот раз, она сняла платье — и вдруг поняла, что все смотрят только на нее.
Через неделю «гамак» сидел, как влитой. Это была прямо беда какая-то. Ее нормальный девчачий 2-й с половиной, отросший еще в восьмом классе, вполне устраивал Сашку, но теперь «доилки» (так она их называла) сошли с ума и превратились в самые настоящие Сиськи.
Вслед за купальниками в мусорку полетели платья, лопнувшие за два дня.
— Ты что, эликсир роста выпила, как Маша из мультика? — шутливо хмурился папа. Хорошо, что он теперь был олигарх: за этот отпуск Сашке пришлось полностью обновить летний гардероб.
Взглядов, которые тот украдкой бросал на нее, Сашка не замечала, а рой ухажеров, возникших из ниоткуда, списывала на свои новенькие Сиськи, к которым никак не могла привыкнуть. Но перед возвращением домой отец вызвал ее на разговор.
— Сашуль, — сказал он. — Даже не знаю, как с тобой заговорить об этом.
— Да брось, па, — хихикнула Сашка и швырнула в него колготками. — Будто и так непонятно.
— Что тебе понятно?
— Что ты не зря весь такой торжественный ходишь. У меня будет мачеха, да? Я не буду обливать ее кислотой, па. Я уважаю твой выбор и...
— Нет.
— Что «нет»?
— Не мачеха. Ты вообще дашь родному отцу сказать то, что он хочет?
— Ну прости, прости. Я слушаю, — Сашка в самом деле была заинтригована.
— Сашуль, — снова начал тот. — Ээээ... мэээ...
— Ну не томи, па!
— Я не томлю! Ээээ... Береги себя, ладно?
— Ты чего? — удивилась Сашка.
— Того. Ты не видишь себя, не знаешь, в кого превратилась.
— В кого? В царевну-лягушку?
— Почти. Ты не замечаешь, эээ... некоторого мужского внимания к себе?
— Ну... замечаю, — признала удивленная Сашка.
— Так вот: это еще цветочки. Ты становишься, дочь моя, в некотором роде... как бы это помягче выразиться... Короче, обычно это называют «незаурядными внешними данными»...
— Я бы не сказала, что получилось короче, — вставила Сашка.
—... и девушки, имеющие эти данные, обычно имеют вместе с ними много проблем.
— Ты хочешь сказать, что я наконец-то перестала быть уродом уродским? — спросила Сашка, разглядывая себя в зеркало.
— Не говори глупостей. Ты никогда не была уродом. Просто... береги себя, ладно? — отец подошел к ней. Таким серьезным Сашка давно его не видела. — Береги, и... ты уже другая, Сашуль. Совсем другая.
— Какая? Клыки до самого носа и пузо набекрень? — попыталась пошутить Сашка.
Прозвучало натянуто, и она смутилась.
***
Папа был прав: в этот год все действительно было по-другому.
К Сашке приставали в аэропортах, в самолете, в метро, в маршрутках и на улице, несмотря на то, что она паковала свои Сиськи в три слоя тряпок (к концу лета сильно похолодало). Она беседовала с ними, как соседка тетя Люша со своими котами: «И нахрена вы мне такие нужны? Толку-то с вас?... « К приставаниям Сашка относилась, как к какому-то розыгрышу, и все не могла поверить, что так теперь будет всегда. Или, по крайней мере, очень долго.
— Побриться, что ли, налысо, — шутливо жаловалась она папе. — Или перекраситься в зеленый цвет?
— Если ты так сделаешь, я застрелюсь, — очень серьезно отвечал папа, и Сашка бодала его макушкой, как маленькая.
В школе было еще интересней. Сашка могла поклясться, что не делала ничего, ну прямо-таки ничего нового. Первые дни казалось, что все по-прежнему — ну, если не считать девчоночьих ахов по поводу ее новых Сисек. Сашка только ловила взгляды и шушуканья пацанов (она уже научилась это делать).
Через две недели было ясно, что в классе произошла невидимая революция. У Сашки не осталось ни одной подруги, а у супер-пупер-красоток — ни одного кавалера. Все донжуаны ее класса гудели возбужденным роем вокруг Сашки. Вначале ее это забавляло, потом стало раздражать, а когда она начала находить у себя в одежде иголки и кусочки дерьма, ей и вовсе стало не до смеха. Она понятия не имела, что со всем этим делать, и растерялась.
— Я предупреждал, — спокойно говорил папа. — Это только цветочки. Привыкай, дочь.
Его новые знакомые — партнеры по бизнесу — вели себя с Сашкой и вовсе непривычно: говорили ей «вы» и купали ее в любезностях, красивых, как их особняки. Сашка не то что бы терялась, но ей казалось неприличным держаться с ними, людьми из Элитного Мира, так же по-смехачески, в стиле «бодливая коза», как она держалась с большинством знакомых. Она принимала любезности, как должное, и старалась подыгрывать, чтобы Элитные Дядьки не подумали про нее, что она менее элитна, чем они. Самое забавное, что Сашка искренне не понимала, как она изменилась — ну, кроме роста и Сисек. Неужели это все они?... Она часами разглядывала себя в зеркале, пытаясь найти отличия Сашки-нынешней от Сашки-обычной.
Но зеркало честно отражало по-детски озабоченную физиономию с наморщенным лбом. И, может быть, потому было так трудно найти эти отличия.
***
Однажды утром в дверь к Лукьяновым позвонили.
Сашка уже проснулась. Папы дома не было. Это ничуть не удивило ее: в новом статусе «олигарха» Лукьянов-старший отсутствовал, бывало, и по ночам.
Воздух был легким и прозрачным. Сквозь занавески пробивались нахальные солнечные зайцы, упираясь Сашке прямо в нос; из форточки пахнУло дымком — фирменный осенний запах, который так обожала Сашка. Воскресенье обещало быть восхитительным!
«Наверно, папка», подумала она, заглядывая в глазок. И удивленно охнула.
— Это я, Артур, Пал Семеныча денщик. Сиятельная Александра, помните меня? — сказал пиджачный дядька, сплющенный линзой в круглый блин.
— Эммм... Помню-помню. Щас, Артур, минутку, я тут немножко не одета, — полуголая Сашка метнулась к шкафу, игнорируя уверения Артура, что это, мол, неважно.
Артур был «денщиком», то есть — секретарем и правой рукой Пал Семеныча Груздищева, большой шишки и папиного знакомца по бизнесу (как точнее опредилить его статус, Сашка не знала).
Натянув футболку и шорты, она впустила Артура, лощеного лысача лет тридцати с гаком.
— Александра... Вааау! Как это у вас получается? — он изобразил крайнее удивление.
— Что?
— Вот так выглядеть? С каждым днем вы все прелестней и прелестней...
— Да вот так вот. Много морковки ем. От нее уровень прелестности повышается в крови. Чай, кофе?..
У Сашки с утра было офигительное настроение, и ей не хотелось строить из себя элитную леди.
— Ну что вы. Это я хотел вас пригласить... передать приглашение от Пал Семеныча. Он приглашает вас к себе.