Мотель Бейтсов. Часть 3 - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Вера.
Как оказывается всё-таки тяжко расставаться. Я видела, как уменьшались фигурки Паши и Ники в водительском зеркале и будто кровь моя покидала тело.
— Не плачь, доченька, мы же скоро обернёмся.
— Понимаю.
— Но советую тебе запомнить этот момент. Через много лет, вы зачерствеете душами, не так станете чувствительны. И в такое моменты вспоминая, моя хорошая, это расставание, вспоминай это чувство утраты.
— Хорошо, мамочка, я запомню это мгновение, твой совет. А ты плакала при...
— Ещё хуже... его арестовали... приговорили к высшей мере. Представляешь? Вот он есть, а вот его уводят... навсегда. Конечно, я надеялась, что приговор будет не так строг. Но даже год разлуки казался мне не посильной ношей.
— Что он натворил?
— Бандитизм на дорогах. Сейчас я его и сама осуждаю, но тогда я была соплячкой. Влюблённой в бандита, соплячкой. Вот такая вот она — сука любовь.
— Моя чище. Папочка, родной, извини. А ты как любил?
— В эту пухленькую хулиганку был влюблён весь класс. Я оказался самым проворным — первым подарил ей цветы, первым поцеловал в губы. Первым вошёл в неё. На образование мы после этого положили... Тогда коммерческие киоски стали открываться, я, как самый компактный пролезал в них, подавал что под руку попадёт. Деньги, алкоголь. Заводилой всего этого была Люся. Чтобы ты, Зина, имела представление, то Ника один в один похожа на неё. Только характеры полная противоположность.
Так вот, промышляем мы таким способом, вечерами дискотеки и пьянки. Люська в такие моменты, когда пьяна, не разбирала, кто её щупает, кто лезет целоваться. Я пытаюсь лезть драться, но телом хил. Получаю... трулялей. На утро объясняемся с ней, она просит прощения, клянётся в любви и всё такое. Секс до упада.
Подходит время призыва в армию. Меня отбраковывают как дрыща. Я завожу разговор о женитьбе. Люська смеётся и поначалу соглашается. Я довольный — чо вы хотите — красотка Люся выбрала меня. Подаём заявление. И вся активность только от меня сходит. Ей как-то всё равно — замужем она или нет.
Мои, её родители, все согласны, все рады. Люся только поглаживает меня по щекам и говорит, что любит. Свадьба, то, сё. Живём на съёмной квартире, собираем гроши на собственное. Забеременела. До этого то мы предохранялись. Характер у Люси резко изменился, откровенно хамит, обзывается. Но я её люблю. Люблю вспоминать моменты юношеской сладости, наших ласк. Её мягкое тело, вскипающее желанием только от одного касания.
Терплю. Родители говорят, что такой токсикоз бывает. Рожает вас. Кормит как-то отрешённо. Будто на автомате. Однажды пошла получать родовые начисления на работе и пропала. Ищем всей роднёй, милицией. Месяц, другой. Потом начал убираться, глянул, а тех денег, которые нам на свадьбу и тех что заработали нет. Пересмотрел её вещи. Я же до этого не бум-бум, не думал, что она может сама сбежать, думал о происшествии, о похищении на органы... , тогда такая жуть в газетах писалась. Старые вещи, бельё лежит, а то что поновее нету.
Через полгода милиция сообщила, что она проживала в гостинице в Гаграх, Сочах. Укатила моя Люся на курорты.
— Как же ты нас вырастил, бедненький? — Сквозь слёзы и ком спрашиваю.
— Я же не тварь. Бабушки, дедушки помогали как могли. Они-то труженики тыла, тоже страдали из-за такого поступка... По очереди умерли все, оставили нам своё жильё, на вырученные деньги купил КамАЗ... Но если почестному... это я вас должен благодарить — если бы не вы, покончил...
— Коля, останови машину. — Мама тоже еле проговорила.
Папа съехал на обочину. Я обхватила его за шею, и заревела во всё горло. Мама, папа, успокаивали меня, а мне это нужно было выплакать. То знание. Что сперматозоид какого-то мужчины осеменил... ту суку, тварь.
— Нику в детстве я не любил — она была таким же живчиком, как Люська, а ты хрупенькая, походила на меня. Была таким же скромным ребёнком, задумчиво лепящим фигурки. А Ника лезла в самые грязные места, так же как Люся хохотала. В тринадцать лет... Она до того стала похожа на мать, что иногда я ошибался и называл её Люсей. А потом я взял её силой. Не знаю, что на меня нашло... очнулся у её тела. Думаю, мне, пацану, кошмар приснился. Опять у меня встал, бросил палку и очнулся. И после этого моя жизнь с Никой наладилась. Она сказала, что давно об этом мечтала, поклялась, что не изменит, никуда не убежит.
— Как Люся могла бросить детей? Я не понимаю. Мне так нравилось кормить Павла грудью, чувствовать, как она освобождается от молока, вздрагивать от боли, причинённой дёснами, зубками сына. Его разминания ручками моих сосков. О, Господи, я и сейчас возбуждаюсь от воспоминаний.
— Я не знаю, как она это вынесла.
— Пап, а ты её больше не видел?
— И знать не хочу. Сдохла она или жива. Выкинул все её вещи. Всё что напоминало о ней. Нику вот не смог выбросить.
— Коль, у тебя до Ники женщины были? Почему на них не женился?
— Перестал я верить женщинам. А женщины были, просились замуж. У некоторых свои дети были... Извини. Думал, что все вы — бляди и кукушки. С Никой вот стал по-другому думать. Я же говорю по характеру она, и ты, доченька, полная противоположность Люсе.
— А я... Папочка, родненький... , я разве не... нравилась... тебе как женщина... ? Я ведь тоже мечтала о тебе. Нику отравить хотела.
— Дурочка моя. Видел я как ты страдаешь. Но понимал, что это только девичье желание, отдаться любимому человеку. И никогда не позволял себе взглянуть на тебя как на свою женщину. Верил, что однажды ты встретишь такого парня, который затмит твою похоть ко мне. Дождался. Поехали?
— Нет. Я ещё не всю влагу излила. Писить хочу. Мам, ты со мной?
— Коль, пошли и ты с нами. Вдруг там бабайка! Начнёт нас насиловать. Вера, ты же этого боишься?
— С тобой, мамочка, ничего не боюсь. А вот мужчина, на страже наших дырочек, не помешает. Ой, я такая развратная стала.
Мы зашли в лесополосу, пописсали. Я опять цветочков нарвала, залезла в машину, а они решили за одно попить чаю.
— Выходи за меня! — Дождался папа, когда мама посмотрит в его глаза.
Мама молчала. Смотрела в его глаза, не отводя ни на секунду.
— Выходи за меня! — Повторил папа. И я молча взывала: «Мама! Соглашайся! Родненькая, любимая!».
— Прежде чем ты третий раз произнесёшь предложение, выслушай меня. — Будто другой человек заговорил. В голосе появилась скорбь, смешанная со стоном. — Я проститутка. Всё что я имею, заработала телом.
— Сейчас ведь...
— Не перебивай, а то я потеряю нить... Даже сейчас имеющийся у меня опыт, использую для нормального функционирования мотеля. Чинуши просто пьют кровь с таких бизнесменов как я. Мне придётся отрабатывать телом. А это такая же проституция. Только минуя деньги. Согласен делиться женой? — Папа задумался. Я тоже размышляла. — И ещё один изъян. Я падкая на мужчин. Вот увижу самца, не могу устоять.
— Чего ради? — Наконец обрёл речь папа.
— Просто хочу. В таких случаях я перестаю воспринимать себя продажной, расслабляюсь и получаю удовольствие, в отличии от проституции, где изображаю страсть.
— Со мной...
— Молчи. Молчи, прошу. — Видно было что маме очень тяжко было открыться перед нами. У неё видимо голова заболела — она тёрла виски. — С тобой мне зачем изображать страсть? Сам подумай.
— Мамочка, ты ляг в спальнике. — Прошу я.
Мне тоже плохо. Но не от её признания. От понимания того, что её гложет боль сожаления за прошлое. Я ложусь рядом с ней, глажу по плечу, голове. Шепчу:
— Мамочка, какая бы ты не была, ты у меня единственная. Как папа, как Павел. Я тебя люблю как маму, как мать своего мужа, как любовницу. Не ломай свою психику, не соглашайся на брак. Пусть он приезжает, если хочет секса с тобой. С коррупционерами мы как-нибудь разберёмся. С альфа-самцами ты же не часто встречаешься.
— Ты умница, Вера! Когда-нибудь придёт время, и ты захочешь ласки постороннего мужчины... Бог тебе в помощь, быть верной Павлу. Вот тогда приди и скажи ему — хочу другого в постели. Может в лоб получишь, что вряд ли. Может он сам тебе такое предложит. В любом случае правда лучше, чем ложь. Пример твоих родителей тебе в урок. Я решила отвлечь её.
— Ма, а давай разыграем ситуацию, когда я отпрашиваюсь у Паши. Пашенька, милый мой муж. — Начала я, когда мама кивнула. — Мне повстречался незнакомый мужчина. Он каким-то волшебным взглядом оглядел меня. И я посмотрела на него. Он такой... , как ты в молодости. Увидела его, вспомнила наши первые соития. И я потекла. Как в те наши дни. Он назначил мне свидание. Ты не ругайся, но я пойду на него.
— Разве тебе не хватает соитий со мной?
— Иногда... хватает. Только иногда.
— Что мне сделать для того чтобы хватало?
— Разреши мне пойти. Я всего разок... , ну может три. А потом у нас опять будет как в молодости. Я ведь вспомню твой напор.
— Что ж. Если ты так считаешь, то иди. Но мне тоже нужна молодая плоть. Разрешишь мне поход налево?
— Упс! Мам, так не честно. Мы пока разыгрываем мою сценку.
— А почему ты считаешь не возможным такое развитие вашего разговора?
— Павел, ты должен был в таком случае первым начать! — Продолжила я.
— Хорошо! Верочка, я давеча столкнулся со своим старым другом. Пришли к нему домой, а у него дочь. Вылитая ты. Худенькая, стройная. Помнишь какая ты была? Такая же. И она меня приметила, сказала, что похож на её отца. Согласна прогуляться вдоль реки.
— Мам, ну в жизни же так не будет?
— Не известно, что в наших судьбах будет. Я тоже не мечтала, лёжа работать... Уже небольшое пузико выдавало мою беременность, а деньги, оставленные Петром быстро кончались. Один контакт с группой, в которой он участвовал в разбое, у меня был. Несколько дней подряд я поджидала его в кафе. Сергей появился в компании девушек и мужчин. Я его окликнула. Попросила помочь советом, куда устроиться на работу. Вот так, без романтического братства воров, помогающих товарищам в беде, я оказалась у развилки — панель или фабричная общага и работа посудомойки.
— Не дрейфь, сука. — Сказал Сергей. — Это хорошая работа. Тем более сейчас ты брюхатая, а извращенцы таких любят. За ночь будешь иметь столько, сколько посудомойкой