Старый лекарь. Сон про летнюю ночь. Часть 2. - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Небо стало почти совсем ночным, лишь едва различимые отголоски светового дня подсвечивали его. Вечерняя прохлада куда-то улетучилась, казалось, что над лесом взошло ещё одно (невидимое) солнце, и от этого было жарко и влажно, как в тропиках. Вокруг стало совсем тихо, и только тяжёлые шаги великана гулко раздавались меж деревьев. Тропинка вела через ручей. Перед тем, как сделать через него широкий шаг, Овин решил немного поправить на плече изрядно сползшую вперёд наложницу. Он легонько подпрыгнул и переместил её немного назад. После этого на его плече уже был не живот, а скорее, лобок полуголой девушки. Он всё ещё держал её за бёдра левой рукой, а правой провёл по вздыбленной теперь прямо возле его щеки, мягкой попке. Обнаружив, что платье в этом месте разорвано по шву, не удержался и запустил сквозь отверстие палец.
Прикоснувшись к мягким девичьим ягодичкам, немного пошевелил пальцем, и тот стал утопать в её нежной чистой попе. В попочке было ещё влажно и скользко от недавних утех под кустом, к тому же от жары и влажности в ночном лесу молоденькое тело немного вспотело под платьем, и теперь толстый палец Овина без труда добрался до трепетного ануса девочки. Ева не сопротивлялась, и её покорность радовала и заводила великана. Он стал то легонько надавливать на дырочку, то ослаблять давление, совершая при этом и вращательные движения, попка начала ему подыгрывать — то сжимаясь, то расслабляясь и позволяя кончику пальца чуть в себя погрузиться.
Игра с попкой на ходу увлекла обоих, и тогда Овин попросту задрал подол платья до середины спины Софи, оголив очаровательные булочки. Запах потной девичьей попы снова ударил ему в голову. Великан глубоко вдохнул, несколько раз легонько пошлёпал, затем густо наслюнявил палец и снова вставил его ей в зад, нащупал поигрывающее очко и продолжил с ним забавляться. Скоро скользкий палец уже запросто нырял в расслабленную попочку на пару сантиметров, а в следующую секунду Софи выталкивала его снова наружу, сокращая анус. В попку её раньше никто не ебал, и она даже не думала об этом, а сейчас понимала, что в попочку Овин точно её выебет, а может, и не раз, но она ничуть не боялась, поскольку знала, что это сон, и ей стоит просто научить свой задик быть покорным и расслабляться в нужный момент.
Ей было безумно стыдно и почему-то приятно от того, какие приключения на свою задницу она нашла в тёмном лесу этой ночью. Вот только чувство голода и жажды вернулись к ней с новой силой. Она даже подумала о том, чтобы спросить у него, не планируется ли ужин во время свидания, но не решилась, так как не была уверена в его чувстве юмора, да и вообще в интеллекте.
Толстый палец уже почти без усилий входил на всю длину в размягший зад девушки. Овин самозабвенно, медленно, смакуя каждый миллиметр движения, ебал лежащую у него на плече малышку в попку своим указательным пальцем, то и дело поворачиваясь к ней и вдыхая пьянящий аромат попы чистенькой девочки. Прозрачная струйка горячей смазки, льющейся из оставленной временно без внимания её писи, стекала по огромному плечу, груди и животу и ныряла под пояс его кожаного одеяния. Иногда он ловко подхватывал немного сочащейся из Сониной пизды смазки и направлял её пальцем ей в попочку, чтобы уменьшить трение. Палец мастерски вальцевал маленький девичий задик, растягивая во все стороны узенькое отверстие, готовя его юную хозяйку к первому анальному свиданию.
Явно нехотя и к очевидной досаде партнёрши, Овин вынул из неё свой глубоко засаженный палец, снова перехватил рукой поудобнее и произнёс:
— Овин дома! Будем здесь! Вкусная попа!
Через мгновение его ноги уже топали по дощатому крыльцу. Скрипнула дверь, и Овин, чуть пригнувшись, чтобы вписаться в дверной проём, шагнул внутрь жилища вместе со своей спутницей. Посреди стояла огромная — примерно три на три метра — высокая лежанка, занимавшая половину всего помещения. Сверху она была застелена покрывалом из сшитых между собой серых и белых заячьих шкур, под ним имелся полуметровый слой хвои и листьев, который был мягким и имел свойство пружинить подобно водяному матрасу. Вероятно, наполнение этого матраса во многом и определяло густой запах ёлки, прошлогодней листвы и чего-то ещё в изобилии намешанного в несколько спёртом воздухе. В жилище было совсем темно, и предметы едва различались в холодном свете недавно взошедшей луны, пробивавшемся сквозь единственное крошечное окошко.
Овин подошёл к лежанке и осторожно, придерживая правой рукой за спину лежащую у него на плече девушку, наклонился вперёд и уложил её прямо на мягкие шкурки лицом вверх. Поскольку подол платья был всё ещё задран, она ощутила низом спины и голым задом всю мягкость натурального меха. Оказавшись снова на спине перед великаном, Софи тут же свела ножки как школьница и попыталась вытащить из-под себя заднюю смятую часть подола, чтобы прикрыть им лобок и щелочку. Но Овин её остановил:
— Не надо прятать! Красивая пися! Показывай Ева! — с этими словами он всё также властно развёл маленькие ножки и вновь уложил её в позу той самой «курочки табака», однако тут же отпустил и отошёл от лежанки.
Тело Евы, лишившись давления сверху, несколько раз подпрыгнуло вверх-вниз на мягкой пружинистой хвое. Она не стала держать ноги в таком положении, просто вытянула их вперёд, немного расставив, так как помнила, что он просил «показывать». И ей хотелось, очень хотелось, чтобы он смотрел сейчас на её прелестную голую писечку! Но он отошёл в угол жилища и принялся там чем-то шуршать.
Через мгновение в его руках одно за другим оказались два глиняных блюдца, по центру которых весело подпрыгивал высокий и довольно яркий огонёк. В блюдце было немного масла, которым был пропитан фитиль, он-то сейчас и горел, изрядно коптя. Овин закрепил один из таких фонариков в специальном подвесе, имевшемся в центре потолка, а второй поставил на большой камень с плоской горизонтальной поверхностью, находившийся у изголовья лежанки, и служивший ему, видимо, прикроватной тумбой. Помещение заполнилось специфическим желтоватым светом, но глазам, привыкшим уже к темноте, этого было достаточно, чтобы различать детали окружающих предметов.
Хозяин жилища отправился в другой угол, где располагалась большая русская печь. Он недолго повозился, чем-то погрохотал и вскоре вернулся к Софи. В одной руке он держал огромный кусок белого хлеба, отломанный от какого-то невероятных размеров каравая, в другой — глиняную толстостенную кружку объёмом не меньше литра, в которой было парное молоко. Овин положил хлеб на тот же камень, кружку с молоком поставил рядом. От запаха этих натур-продуктов у Софи закружилась голова и в буквальном смысле рекой потекли слюни. «Ого!!! Значит, ужин, всё-таки, будет?... Да и ещё и при свечах! Ммм... да он романтик!» — подумала Софи, а хозяин дома снова отлучился и вернулся с небольшой миской, в которой был мёд.
— Ева кушай... Устала... Кушай хлеб! Молоко полезно... Мёд вкусно! Дам ещё! — уговаривал он гостью.
— Спасибо Вам! Я и правда немного проголодалась! — согласилась Софи и жадно вгрызлась в ароматную хлебную мякоть, потом запила её молоком.
Вкус этой простой еды казался ей фантастическим! Она жевала, набив рот до отказа, как будто боялась, что у неё сейчас это отберут.
— Мёд кушай! Хлеб макай! Молоко пей! — настаивал заботливый хозяин.
— Фпасибо... — еле выговорила Софи с набитым ртом и принялась макать хлеб в мёд, готовясь снова откусить большущий кусок.
— Много кушай! Много пей! Овин Ева писю сосать... Пися течёт! Овин Ева попу ебать! Долго попу и писю ебать! Ева надо много сил!
От таких предсказаний Софи едва не поперхнулась, но виду не подала. Она продолжала быстро уплетать нехитрые угощения, запивая смоченный мёдом хлеб молоком из огромной кружки. Она так увлеклась, что, отпивая из кружки, пролила молоко, и несколько тёплых струек быстро потекли по груди меж бугорков её сисечек. Девушка ахнула от неожиданности и опустила взгляд, чтобы понять, насколько сильно облилась, и только сейчас поняла, что сидит она в позе лотоса, а подол платья собран у неё на животе чуть ниже рёбер. Мерцающий свет от фонарика на столе подчёркивал белизну её идеально голенького лобка и двух пухленьких губок, меж которых едва проглядывал маленький клитор. Софи на мгновение даже перестала жевать, думая, как себя повести, но потом подумала: «Ой, да пусть смотрит, он же просил! За такой ужин ничего не жалко!». Подняв взгляд на Овина, чтобы оценить его реакцию, она застала его тоже жующим хлеб с молоком, которое он отхлёбывал из ещё бóльших размеров кружки. Усы все были в молоке, челюсти работали как жернова, а взгляд неестественно зелёных глаз, не отрываясь, сверлил её красивую писечку.
Когда хлеб был уже почти съеден, а молоко почти выпито, благодарная сытая гостья решила немного подыграть хозяину. Она засунула в рот последний кусочек горбушки с медком, сделала из кружки последний большой глоток вкусного молока, специально заставив пару белоснежных струек стечь с губ и подбородка между грудок под платьем по животу прямо к щелке. И ей это удалось: одна капелька несколько раз изменила траекторию и прошла между правой половой губкой и внутренней частью бедра, а вторая, побольше, лихо обогнула пупок и нырнула в аккурат между губок, обильно смочив клитор. Софи томно взглянула на своего зрителя, затем размазала не спеша пальчиком молоко, попавшее ей в писю, сначала по клитору, а потом и по губкам и лобку. Увлажнённая молоком нежная кожа ещё более пленительно заблестела в свете стоящего напротив фонаря.
Наблюдавший за этим Овин забыл запить молоком очередной кусок хлеба и шумно проглотил его в сухомятку. Он отложил остатки ужина, запустил огромную длань сверху себе под килт, стал интенсивно мять свой член и сказал довольным голосом:
— Вкусная пися молоко! Покажи попу трогаешь!
Софи послушно откинулась на спину, прижала к груди согнутые ножки и немного их развела. Платье сильно сковывало движение, но она уже научилась с этим мириться. Затем она обхватила себя под бёдра руками так, что её ладошки оказались прямо на маленьких полупопиях. Она дважды звонко