Не моё! Сменщик - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Очередной понравившийся мне рассказ Виктора Улина. Из распахнутых ляжек манила в себя мощная промежность, где большие губы полностью прятались под дикими волосами, что страшно возбуждало.
Во-первых, картина была непривычной для нынешнего времени; все особи женского пола начиная с момента, когда осознавали себя особями, наголо выскабливали себе интимные места, уподобляясь мусульманкам из гарема — и, кстати, нимало не беспокоясь о том, что далеко не каждая женщина может похвастаться красотой наружных половых органов. За последние слова я отвечал; несмотря на семнадцать лет, я имел достаточный опыт, умноженный на бездонные виртуальные знания.
Во-вторых — точнее, как раз во-первых — эти части тела предназначались для секса. Причиной которого была потребность в продолжении рода, а поводом — желание соединить органы. И заросшая буйным волосом вульва казалась более подходящим инструментом животной страсти, нежели выбритые складочки с дурацким камешком в клиторе.
Ну, а в-третьих — волосы служили источником реального возбуждения. Ведь промывай хоть по десять раз на дню, они всё равно хранили запах. Неповторимый аромат, где смешивались и влагалищные выделения, и смазка, и пот, и немножко мочи и ещё что-то. Чего не источала выбритая кожа, но стоило женщине обнажить волосатый лобок, как комната наполнялась духом сексуального позыва.
— Все любуешься, Костик? — с лёгкой усмешкой подала голос Марина.
За те без малого два года, что мы с нею встречались... точнее, фактически жили почти как муж и жена: под одной крышей, с регулярностью и удовольствием — она до тонкостей изучила мои привычки.
— Любуюсь, а что? Три недели не видел. А тебе это надоело?
— Мне-то нет. Удивляюсь, как за двадцать три месяца тебе не надоело.
Я понял, что Марина тоже ведёт счет нашей совместной жизни.
— И вообще... Неужели у тех мокрощелок, которых ты етишь сотнями...
— ... Ты о мне преувеличенного мнения. Максимум — десятками...
— Ну десятками, какая разница... Неужели у них там утроено иначе?
— Скажу честно, — ответил я. — Устроено у всех одинаково. Но также честно скажу, что любуюсь только тобой.
Марина улыбнулась, и я добавил наверняка то, чего она ждала:
— Ведь в самый первый раз началось с того, как я тобой любовался.
Она усмехнулась, лёжа неподвижно и не меняя позы.
Я стоял перед стеной тёплой плоти с бездонной волосатой щелью для удовлетворения. Такая фантазия — будто я намерен не трахать женщину, а удовлетворяться живым автоматом — возбуждала меня сверх всяких мер.
Я взял член в кулак, залупил головку и коснулся вершины зарослей.
— Постой, волосы уберу, а то внутрь затянешь, — сказала Марина.
И раздвинула сама путь в свои недра. Что было тоже частью ритуала. Неповторимого ни с кем, кроме Марины. Даже сама поза, в которой мы занимались сексом, была уникальной. Марина лежала на краю кровати, стеной выставив промежность. А я стоял на полу: высота позволяла — и трахал её до помутнения в мозгу. Лишь после второго захода для возбуждения касался её круглых, всегда прохладных колен. И только когда я решал испытать последний пик наслаждения, я наваливался на нижние поверхности её ляжек и обхватывал поднятые бёдра, как живые колонны.
В остальном ничего никогда не менялось. Я не был консервативным; с девчонками я выделывал трюки, какие встретишь не на всяком порносайте, да и Марина вряд ли сдерживалась в обычной обстановке. Просто как пошло сразу, что наш секс был вроде и не сексом, а просто засовыванием члена в звизду. Настоящих половых актов — с криками и стонами, катанием по кровати и перетыканием члена из позиции в позицию — у каждого было достаточно. А вот такая пародия на секс — хоть и заканчивающаяся полноценным результатом — была не осуществима с кем-то иным.
Вот и сейчас я сунул член в вертикальную стену, заранее зная результат.
— Всё, один раз есть, — сообщил я, слив ровно через сорок шесть секунд.
— Быстр ты сегодня, — одобрила сказала Марина. — Ещё?
— Конечно, — ответил я. — После трёх-то недель.
Второй раз длился чуть дольше. Третий потребовал Марининых коленок.
— Так, теперь и я начала кое-что... — сообщила она после четвёртого.
— Будешь кончать? — уточнил я.
— Нет пока. Я ещё разогреваюсь.
Её «разогрев» отличался от привычного. Мы даже не целовались в губы.
— Я вообще-то на пятый пошёл, — объявил я.
— Костик, ты гигант, — вздохнула Марина. — Знаешь, если бы я не была замужем, и если бы то, что мы делаем не было, как бы это сказать...
— Лучше и не говори, — в такт отозвался я. — Всё равно не прекратим.
— Правильно понимаешь. Так вот если бы это было возможно...
— ... То ты приняла бы моё предложение выйти замуж? — завершил я.
— Именно так, — удовлетворённо кивнула Марина.
Этот разговор заходил у нас время от времени, дразня и радуя обоих.
Но сегодня я был особенно распалён и потому добавил:
— Я сменщик по жизни. Но когда женюсь, все равно с тобой не расстанусь.
— Это радует, — сказала Марина. — Ну... я готова. Полезай на меня.
— Сейчас, — ответил я. — Только кончу в пятый раз.
1
Наша семья не могла быть отнесена к типу «новых русских», поскольку все её члены работали на предприятиях, а не владели собственным бизнесом.
Но тем не менее жили мы в посёлке, население которого составляли в основном бизнесмены. А наш коттедж среди прочих особняков был хоть и не самым богатым, но далеко не самым маленьким.
Впрочем, тут требуется, как говорят писатели, историческая справка.
Наш коттедж возник здесь во времена, когда новых русских не было в помине, а имелась умирающая деревня — расположенная в живописном месте, среди холмов и перелесков, между которыми бежала река, к тому же недалеко от региональной трассы. Впрочем, тогда «коттедж» назывался просто домом. Но и дома как такового не было. Имелся только фундамент.
Огромный фундамент посреди большого совершенно голого участка.
Участок этот за бесценок купил покойный отец моего дяди. Вслед за двоюродным братом я называю его дедом, хотя он мне таковым не является, поскольку дядя не родной, а муж маминой сестры. Этот «дед» был некогда самым крутым нефтяным начальником в области. Вот он-то, пользуясь беспределом, купил за три копейки участок на краю деревни и возвёл фундамент. Было это давно — дядя ещё не был дядей, а учился в школе.
Дед размахнулся всерьёз, но потом жизнь покатилась неудачно, он сдал позиции и дальше добротно отстроенного фундамента дело не пошло. Потом «деда» сняли с работы, и он умер от инфаркта, оставив участок заброшенным. Дядя тоже стал нефтяным начальником, правда невысокого ранга. Но фундамент так и стоял, поскольку достаточных денег у дяди не имелось.
Потом он женился на моей будущей тётке. А уже потом моя будущая мама вышла замуж за моего отца. Который работал в банке. И уловил момент, когда сотрудникам раздавали немеряные ссуды под смехотворные проценты.
В итоге паззл сложился: у дяди были земля и фундамент, у отца — деньги. Свояки объединились, к тому же дядя имел доступ к стройматериалам.
В общем, объяснять долго, да и знаю я далеко не всё. Но в итоге на готовом фундаменте появился большой трёхэтажный дом. Спланированный умным человеком: рассчитанный на две семьи, дом имел раздельные половины с избытком комнат на будущие нужды. Но поскольку жили мы очень дружно, то первый этаж был сделан единым: с фасада имелся общий вход, гостиная, столовая, и даже бильярдная,где раньше частенько играли отец с дядей, у нас же с братом были другие игры. Когда лавина преобразований захлестнула все, деревня умерла окончательно, а местность застроили новые русские. Все ходили друг к другу в гости, и я мог сказать, что другого подобного дома здесь не было.
Строительством отец и дядя занимались, когда мы были младенцами. А мамы наши были молодыми. Мамина сестра родила брата в двадцать три года, моя меня — в двадцать пять. Детство наше началось уже в этом доме. Он был большим и уютным, с множеством таинственных уголков.
Родились мы с малым промежутком, матери казались общими, и вокруг нас с рождения толклись женщины, называвшие друг друга по именам.
И получилось естественным, что тёток своих мы с братом называли в подражание им, на «ты» и по именам. На английский манер. Эта привычка осталась во взрослом состоянии. Хотя к мужчинам тоже само собой сложилось иное отношение: я звал дядю на «вы», как и брат моего отца.
К тому времени, когда брат заканчивал школу, а я учился в старших классах, дела моего отца продолжали идти в гору, поскольку банк его оказался сильным и пережил всё. А вот дядя не удержался, с места его выдавили, и он нашёл работу на вахте: уезжал на месяц куда-то в северном направлении, потом возвращался на две недели отпуска.
Правда, деньги он получал немалые, и с неудобством стоило мириться.
В общем наша двойная семья существовала нормально. Каждый из взрослых имел свою машину, в школу нас возили по очереди. Так мы и жили к тому моменту, описание которого предваряет эта справка.
Правда, я забыл отметить одну деталь.
Мама и тётя были не просто сёстрами, а близнецами.
Дед и бабка, не мудрствуя лукаво, назвали их созвучно: Ирина и Марина.
Мою маму звали Ириной.
2
События начались, когда мне было ***надцать лет.
Прежде чем продолжать, я вынужден дать ещё одну справку — о себе.
***надцать лет считается детским возрастом. Но я из него вышел. В том смысле, что ни одна тайна взрослого мира уже не осталась тайной. Выражусь точнее: с двенадцати лет я начал половую жизнь. В чём помог брат.
Свой первый опыт я приобрёл с его одноклассницей, которая приобщила меня к делу ради смеха. Потом, окрепнув, я перешёл на ровесниц.
Надо сказать, что нравы в нашем посёлке царили свободные.
Мы с братом вели здоровый образ жизни, поскольку в нашей семье даже мужчины практически не пили. Мы нормально учились и были в общем нормальными пацанами, но — естественно для нашего возраста — единственный смысл самой жизни для нас представлял секс. Во всех его проявлениях.
Я любил трахать даже бесчувственные тела в сиську пьяных девчонок, и приобрёл опыт, каким может похвастаться не всякий взрослый