Есть ли жизнь на Марсе-1? Начало. Часть 2 - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Она задрала мне рубашку и показала аккуратный животик, нежные бедра и красиво подстриженную "киску", ввела в нее свой палец и поводила. "Киска" увлажнилась, а я возбудился. Акив подхватила меня, как ребенка, на руки, отнесла на кровать и навалилась сверху, потом передумала и села рядом.
- Нет, не хочу омрачать нашей будущей любви насилием.
- С чего ты взяла, что у нас любовь будет, когда ты из меня, мужика, бабу сделала?
У меня невеста на Земле, через полгода прилететь сюда должна, я же тебе говорил. Что мне теперь делать?
- Во-первых, неправда, я из земного мужчины сделала марсианского, а не из мужика бабу. Во-вторых, некоторые ученые ради науки здоровьем и жизнью жертвовали, а невеста - дело наживное. Я тебе уже говорила: ей скажут (а может быть, уже сказали) , что ты погиб во время эксперимента. В-третьих, что делать? Одевайся, привыкай к новой одежде.
Она дала мне трусики, бюстгальтер, гольфы, юбку, блузку, туфельки, все для макияжа. Акив долго ухаживала за мной, пока я проживал в гостинице при клинике. Она покупала мне цветы, драгоценности, новые наряды. Я "не сдавался". Однажды я отпросился погулять один в городе. Я задержался, и Акив, встревоженная, пошла на мои поиски. Позже из ее рассказа я узнал, что было дальше. Заметив меня в ночном баре, она сидела поодаль, но внимательно наблюдала. Я был эффектнее всех мужчин в баре. Глубокое декольте открывало мою нежную грудь, а разрез на юбке позволял видеть манящие бедра. Акив заметила с беспокойством, что две подвыпившие мускулистые особы давно уже раздевают меня глазами. Когда я расплатился и пошел к выходу, марсианки двинулись за мной. Акив тоже не стала медлить. На улице женщины преградили мне дорогу и сказали:
- Снимай юбчонку и штанишки, малыш, проверим твои нежные удзип и укпоп.
- Отдайся.
Они уже схватили меня за руки и стали расстегивать юбочку, когда подоспела разъяренная Акив. У женщин не было никаких шансов. Несколько коротких ударов, и они упали. Застегнув мне юбку, Акив взяла меня на руки и понесла к себе домой. Раздев и вымыв, женщина уложила меня в постель.
- Теперь я твой должник и обязан отдаться?
- Глупости говоришь. Спи, я в соседней комнате себе постелила.
Я долго ворочался, потом подумал: "Идиотизм. Ночевать в одной квартире с любящей женщиной и не дать ей? Даже низ живота заныл. Зачем же мне адзип, если ее никому не давать? Акив хорошая, ей я дам, пожалуй". Я робко прошел в другую комнату, рассмотрел в темноте ее кровать, подошел и юркнул под одеяло. Акив положила руку мне меж ног, там все моментально промокло. Я взял в руку член женщины и почувствовал, как он деревенеет. Акив положила меня на бок, спиной к себе, прошептала "Будет больно, целочка" и, не дав опомниться, вошла. "Кто это кричит таким высоким голосом?" - подумал я, пронзенный болью. И тут же догадался, что кричу я. Я пока не знал, что кричать при лишении мужественности мне придется еще не раз. Боль, которую я ощутил, не дала в эту ночь полноценно заняться сексом, так как боязнь боли сковывала. Я с тех пор остался жить у Акив. Она нередко среди ночи брала меня внезапно, но нежно, а иногда мы заранее намечали ночь любви и наслаждались сексом. Акив продолжала задаривать меня подарками. Мне стали нравиться все эти колечки, серьги, макияж, юбочки, чулочки, трусики и лифчики. Мне прокололи ушки, чтобы мог носить серьги, моей едзип сделали пирсинг: в мои половые губы ради моды вставили колечки, на правой ягодице сделали небольшую (или небольшое?) тату. Однажды Акив предложила:
- Выходи за меня за жену.
Я согласился. Меня опять уложили в клинику, якобы с косметическими целями, кожу омолодить, где-то что-то подтянуть. Кроме того, я регулярно принимал солнечные ванны совершенно голым, чтобы все тело было шоколадного цвета и контрастировало с белым нарядом жениха. Когда я вышел, Акив устроила праздничный ужин. После ужина, взяв меня на колени, как ребенка, она сказала:
- Свадьба на Марсе - дело необычное. Женщина должна взять своего мужа во время первой брачной ночи на площади, на помосте перед заполненными трибунами. Так у вас на Земле раньше казни проводились. Взятие мужа транслируется на большие экраны, чтобы всем все видно было.
- Да вы просто извращенцы, марсианки! Что вы себе позволяете?
- Если ты меня любишь, то должен согласиться.
- Ладно, согласен, снявши голову, по волосам не плачут.
Акив купила мне, своему жениху белое подвенечное платье с вырезом спереди до пупа. Лифчик жениху не полагался, а вот трусики были тоже белые, панталончиками, с оборочками. Они сильно выглядывали из-под платья, что раздражало меня. Я ведь хотел стринги, чтобы народ любовался почти неприкрытыми прелестями, когда платье будет снято.
- Господи, почему я на свадьбе должен выглядеть, как шлюха! Что за нелепые трусы? И почему они должны из-под платья выглядывать?
- Это наша традиция. Шлюхой ты бы выглядел в стрингах. Белые панталончики символизируют непорочность жениха. То, что они выглядывают из-под платья, делают жениха похожим на робкого маленького мальчика. Муж должен почувствовать всю свою беззащитность перед женой и первой брачной ночью. Зрители должны убедиться, что муж покоряется, а жена властвует над ним. А если тебе стринги нужны, чтобы показать всему миру свою атласную загорелую упоп, то не беспокойся, твоим голым модаз все собравшиеся успеют налюбоваться. Мне даже сейчас захотелось на него наглядеться.
С этими словами Акив сняла с меня трусы и стала оглаживать мои половинки, целуя и трепля их любовно.
После регистрации нашего брака в шикарном марсианском Дворце Бракосочетаний и венчания в Храме Фобоса и Деймоса состоялся большой свадебный ужин. Наконец, Акив и меня привезли на площадь. Когда мы взошли на помост, где стояла огромная кровать, площадь, окруженная трибунами с народом, взорвалась овациями, в воздух полетели петарды, дымовухи. "Господи, как у нас перед футбольным матчем Спартак - ЦСКА", - подумал я. Наступила тишина, диктор объявил, кто мужается, а кто выходит за жену. Вопли зрителей возобновились. Мне стало не по себе, и я пытался сопротивляться, когда Акив снимала с меня свадебное платье и туфельки, но жена была непреклонна. Рев толпы усилился, когда обнаженный загорелый миниатюрный мужчина с упругой грудью, крепкими бедрами и попой, обтянутой белыми панталончиками, предстал перед ней. Диктор вещал: "Сейчас жених попадет в крайне неудобное положение". Две женщины приподняли меня над кроватью и поставили на нее раком. Зрители с воодушевлением зааплодировали и закричали: "Так его! Рачком!". Акив стала рукой через трусы массировать мою вагину. Я, к своему ужасу, обильно потек. Подняв глаза, ничего не соображая, я увидел на большом экране красивую попку идеальной формы. Загорелые ноги контрастировали с белыми штанишками, которые все больше промокали, и это было видно на экранах. "Он уже сильно течет", - объявил диктор. Увидев промокшие трусики на экране, народ заревел пуще прежнего ("Потек! Потек!") , вновь петарды и дымовухи прорезали темнеющее небо. "Чей это такой красивый зад?", - не понимая, подумал я, - "Ба, так ведь это мой собственный! Мою обтянутую трусами задницу показывают толпе. А трусы быстро промокают, потому что я теку от удовольствия. Позорище, как блядь выставили и трахать теперь будут. А губищи-то сквозь ткань как выделяются, ужас!". Толпа кричала: "Сними с него трусы, Акив! Трусы! Трусы! Трусы!". Я даже не пытался теперь сопротивляться. Акив приподняла меня, стянула трусы, бросила их на кровать, а меня подняла на руки и, поворачивая, как какой-нибудь шашлык на вертеле, стала показывать ревущим трибунам мое голое тело то спереди, то сзади. Рев толпы еще усилился: "Он загорает голым! Все тело покрыто ровным загаром! Такого поймать бы на общем пляже. А родинки на левой половинке и на лобке какие красивые! Икьсис и апож просто прелесть! Возьми его, Акив! Возьми! Возьми! Возьми! Шайбу! Шайбу!". Я успел подумать, что вовсе не похож на жениха, а на шлюху, которую сейчас будут прилюдно пялить. Акив вновь поставила меня на постели раком и раздвинула мои идеальные половинки. Скосив глаза, я увидел на большом экране свою блестящую от выделений промежность. "Пенальти!" - вопил диктор, - "Сейчас будет пробит пенальти!". Затем я почувствовал прикосновение к моим половым губам и увидел на экране, что влажные губы разводят в стороны с помощью гибких щупов. Послышалось цоканье женских языков в толпе (какое смачное зрелище! Какая аднам сейчас насадится на крепкий йух Акив!) и советы Акив, как ввести в мужа член, резко или медленно. Потом я ощутил сильные руки Акив на своей талии. А на экране в это время крупный член придвигался к полураскрытым, ждущим его, губкам. Жена сказала: "Приготовься к боли. Ты опять целка" и, не дав испугаться, воткнула член в мое лоно. "Кто это кричит, перекрикивая всю толпу?" - подумал я, - "А, это снова я. Итого, меня уже дважды лишили девственности, то есть мужественности. Похоже, мне только и остается, что периодически терять мужественность и кричать при этом от боли. А что вопят в толпе? Гол? Да, это действительно гол в мои "ворота". Конечно, тут читатель скажет: "Он уже один раз удивлялся, кто так громко кричит, когда ему в первый раз рвали плеву. Что же он вновь удивляется?". В том-то и дело, читатель, что на Марсе сколько раз тебе целку не сломают, будешь кричать и не узнавать своего голоса. Больно же, бля!
- Натяни его как следует, Акив!
- Воткни ему!
- Засунь!
- Напяль!
- Акив, покажи нам его кровь! Ведь он был целкой?
Я вначале почувствовал, как жена вынула из моей ыдзип член, промакнула мою промежность мягкой материей и вернула член на место, а затуманенным взором увидел на большом экране, что моя властительница торжественно подняла вверх белые окровавленные трусы, дополнительно служащие для промакивания окровавленных прелестей жениха. Крики толпы вновь усилились, если это было возможно.
- Ура! Порвала!
- Сломала!
- Подружек на помост!