Dragon Age II. Разбитое зеркало - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Серый Страж в бессрочном отпуске, и на вахту заступает Хоук. Похвалы (опционально восторженные) и критику (опционально разгромную), равно как и всё прочее, жду на почту (rоbbing-gооd@yаndех) — могу далеко не всё учесть, но ответная реакция обязательно воспоследует.
— И это всё, что ты можешь мне предложить?!
— Сэра Хоук!..
— Ты не видишь красоты рисунка? Сложности узора? Или твои глаза не узнают работу подлинного мастера?!
— Но, сэра Хоук...
— При мне человек был убит ради вещи куда менее ценной, чем даже один из них!
— Сэра Хоук, — чуть не рыдая взмолился съёжившийся за прилавком торговец, над которым, вращая глазами, нависал выходец из Лотеринга, — сейчас нет спроса! Если бы... Если бы вы могли добавить что-нибудь более ходовое...
Ферелденец выпрямился, опёршись ладонями о прилавок и не сводя с хозяина лавки тяжёлого взгляда.
— Варрик! — коротко бросил он.
Из-под груды траченных молью ковров послышалось неразборчивое хмыканье, быстро перешедшее в кашель. Из зазора между двумя ткаческими изделиями вылетели несколько вороньих перьев и, кружась в воздухе, осели на пол. Вслед за ними из того же зазора показалась короткая мускулистая рука, увенчанная мощным гномьим кулаком. Разжавшись, кулак явил миру несколько кораллов и осколок какого-то полудрагоценного камня.
Торговец открыл было рот, но, наткнувшись на прямой взгляд клиента, сглотнул и поспешно закивал. Кошелёк с монетами — довольно тощий, впрочем — перекочевал из рук в руки.
— Благодарю тебя, добрый человек, — неожиданно любезно и без всякого намёка на прежнее раздражение промолвил Хоук, присовокупив к словам вежливый полукпоклон. — Пусть твои дороги будут добры к тебе, и всякий день приносит по воле Создателя новые блага.
Варрик, не без труда выбравшийся из-под только что сбытого товара, мрачно взглянул на спутника, и тот, покончив с прощаниями, поспешил наружу.
Хоук не знал, что было не так с его коммуникативными навыками. Видит Создатель, практически во всяком разговоре — даже если тот начинался как попытка просто, содержательно и без эмоций пообщаться — он с первых же слов сбивался на какие-то гуманистические тирады, способные своей патетикой заткнуть за пояс церковную проповедь, либо начинал хамить собеседнику, орать на него и угрожать физической расправой. Порой, впрочем, он чувствовал в себе способность отпустить солёную шуточку, но тягаться на этом поприще с Варриком было совершенно бесперспективно, так что репутации весельчака ферелденец не приобрёл. Втайне Хоук отчаянно завидовал Аришоку — рогатому детине, не в пример ему, всегда удавалось говорить спокойно и доносить свои мысли без лишней экспрессии.
— Нет, серьёзно, — заявил гном, отряхивая рукава свей кожаной куртки. — Ты добыл сокровища, веками пролежавшие под землёй, купил себе роскошный особняк в Верхнем городе, ворочаешь деньгами, которых большинство в жизни не видало — какого чёрта мы продолжаем таскать на продажу рваные шарфы и птичьи перья? Перья, тьфу! — поперхнулся он, сплёвывая на мостовую комок чёрного птичьего пуха.
— Я... не знаю, — пожал плечами искренне озадаченный Хоук. — Мне просто кажется неправильным столько времени копаться в куче щебня и не взять оттуда совсем ничего.
Варрик осуждающе воззрился на спутника снизу вверх, покачал головой и, махнув рукой, направился в сторону «Висельника». Хоук, посмотрев ему вслед, развёл руками и двинулся к собственному дому.
* * *
Хоук окинул взглядом снятые доспехи на стойке в углу и покрутил шеей, приноравливаясь к жестковатому воротнику свежевыстиранной рубашки. Переодевания порядком утомляли, но весь до последней минуты опыт жизни в Киркуолле убеждал уроженца Лотеринга, что в этом городе нельзя выйти на улицу без доспехов даже для того, чтоб покрасить дверь собственного дома. Неудобств защитного гардероба это, впрочем, не отменяло, так что покидать его, придя домой, было только приятно. Ферелденец лениво потянулся, ступил ногами в мягкие домашние туфли и, выйдя из комнаты, направился вверх по лестнице, глядя себе под ноги.
— Хоук! Хвала Творцам, ты здесь!
Он вскинул голову. Мерриль! Вот уж действительно сюрприз. Трудно было назвать совпадением то, что именно сейчас он о ней думал — последние недели мысли о хрупкой эльфийке, с которой (Хоук отдавал себе в этом отчёт) его связывало уже что-то большее, чем дружба, всё время не шли из головы. Но ему казалось, что в ближайшие дни она и шагу ни ступит от своего драгоценного колдовского зеркала, на починку которого ушло столько времени и усилий.
— Я думала, ты пошёл в «Висельник», и тоже пошла туда, — затараторила эльфийка, — но потом решила, что ты мог бы зайти к своему дяде, и я... И я мелю ерунду, да?
— Не то что бы я возражал, — улыбнулся, опомнившись от первоначальной неожиданности Хоук. — Волнение тебе идёт.
Это было правдой. Эльфийская чародейка, и без того очень хорошенькая, становилась ещё красивее, когда волновалась или смущалась — а поскольку хотя бы одно из этого она испытывала практически постоянно, никто не мог бы обвинить её в непривлекательности. Вот и сейчас её тонкие правильные губы чуть приоткрылись, дополняя растерянный взгляд зелёных глаз, на щеках заплясал румянец, а уши словно сделались ещё острей. Преодолеть смущение ей, однако же удалось.
— После того, как ты ушёл, — начала она, — я никак не могла перестать думать про Пола... И про зеркало... И про всё, что случилось! И я думала, может... я совершила ошибку?
— Ты тоскуешь по дому, — мягко отозвался Хоук. — Не надо из-за этого отказываться от своего выбора.
— Если бы я не оставила свой народ, — Мерриль подняла глаза, — я никогда не встретила бы тебя. Будь ты долийцем, у нас уже было бы собственное королевство.
Уголки её рта тронула слабая улыбка.
— И мы воевали бы с половиной Тедаса, так что, наверное, всё сложилось к лучшему.
— Ты переоцениваешь меня, — отозвался ферелденец. — Едва ли я смог бы объединить эльфов или вернуть ваш золотой век.
— Будь ты эльфом, птицы бросались бы с деревьев тебе под ноги только чтобы спеть для тебя! — звонко рассмеялась Мерриль.
Но тут же, словно с дуновением сквозняка, весёлая улыбка слетела с её лица, оставив на нём более привычное выражение растерянности и тревоги.
— Хранительница... Весь мой клан... Они будут против, если... — Грустный смешок сорвался с её губ. — Едва ли они сумеют возненавидеть меня ещё сильнее.
— Их неодобрение не стоит ничего, когда речь идёт о тебе, — тихо, но внятно произнёс Хоук.
Их глаза встретились.
Ему вспомнилась одна из их первых прогулок, когда он, поздним вечером, провожал Мерриль, едва переселившуюся в Киркуолл домой — презентованный Варриком моток верёвки показался ему неидеальным выходом. Таки да, этот рассказ написан специально для .оrg, и в него необязательно вставлять грамматически варварские метки а-ля «», рвущие предложения посередине. Они непринуждённо болтали, когда со второго этажа (в тот миг ферелденец готов был поклясться, что негодяй появился из ниоткуда, но позднее списал это на обман зрения) на мостовую перед ними спрыгнул какой-то тип с двумя длинными кинжалами в руках. Прежде, чем Хоук успел как-то отреагировать, Мерриль отчаянно взвизгнула и, размахнувшись двумя руками, огрела нападающего посохом.
Результат превзошёл все ожидания. Фонтаном брызнула кровь, разом выплеснувшаяся из всех жил и залившая парочку с ног до головы. Оторванные по локоть руки разлетелись в стороны, голени, отделённые от коленей, задёргались, словно пытаясь убежать от напасти, настигнувшей их недавно живого владельца, вразноброс упали наземь бесформенные куски плоти, когда-то бывшие туловищем, и, мгновением позже, с глухим стуком ударилась о мостовую голова с выражением муки на лице.
Мерриль тихо-тихо выдохнула, не сводя расширенных зрачков
с расчленённого тела, а секундой позже прижала ладони к окровавленному лицу и разразилась рыданиями.
— Я... не хотела! — сумел расслышать её спутник сквозь беспрестанные всхлипывания. — Я просто хотела... его отогнать!... Я не думала, что так получится!!!
Хоук сделал шаг ей навстречу и отнял руки эльфийки от заплаканного лица.
— Мерриль, — тихо, но внятно произнёс он. — Это не ты.
Колдунья потерянно воззрилась на него снизу вверх. Создатель, он и не знал, насколько огромными могут быть эти зелёные глаза!
Хоук не помнил, какую околесицу он нёс, рассказывая про тевинтерских чародеев, своими заклинаниями заставляющих людей взрываться в минуту смерти, и убеждая спутницу, что нападавший несомненно, точно-точно, без дураков был именно таким образом проклят. Ему не запомнилось, как внимательно и тихо эльфийка слушала, всё реже шмыгая носом. Только одно врезалось в его память — именно в тот раз Мерриль впервые смотрела на него этими громадными, широко распахнутыми глазами, в которых, вместе со слезами, плескались вперемешку испуг, надежда и отчаянное желание верить. Глазами, в которых, словно в том разбитом эльфийском зеркале, отражался он. Глазами, которые (за вычетом, хвала Создателю, слёз) смотрели на него сейчас.
— Мерриль, — предельно успокаивающим голосом молвил он, — всё хорошо.
Какое-то абсолютно крохотное мгновение они просто стояли, глядя друг другу в глаза. Затем эльфийка, сдавленно пискнув, кинулась вперёд, обвила шею Хоука руками, и в тот же миг он почувствовал на своих устах мягкие, горячие губы. Ферелденец машинально обнял тонкий девичий стан в ответ, хотя разум, ошеломлённый внезапностью натиска, ещё не понял, как ему реагировать. Оказавшись в объятиях, Мерриль прильнула к нему ещё сильней, и тогда Хоук наконец разобрал, как безумно колотится её сердце.
Он смог понять всё, что было в этом стуке. Мгновенная решимость, с которой бросаются с головой в глубокий омут. Беззаветная преданность, предлагающая себя всю, немедленно и без остатка. Напряжённое, мучительное и в то же время какое-то детское восхищение моментом самого сильного в жизни чувства. И за всем этим — оттеснённый вглубь, но готовый вот-вот сковать подавляющим ужасом — страх быть отвергнутой.
Тонкое кольцо рук вокруг его шеи начало слабеть, поцелуй — замирать на его губах. Трепещущее худенькое тело готово было отстраниться, когда обхватившие его сильные руки нежно,