Следователь Синичкина. Дело о загадочном бандите в маске. Часть 1

— Ну что, эта?
— Вроде бы да, — ответил мне Федор. Он был стажером в управлении полиции, его приставили ко мне на период практики — две недели. Парень пока еще немного смущался, это был его первый день. Разумеется, я не стала ему говорить, что реальное дело у меня это первое и на работе я всего лишь месяц — в июле получила диплом, а уже в августе прошла тесты и испытания в Управлении. Я даже не думала, что удастся попасть в полицию в мегаполисе, так что дополнительно подала резюме в несколько провинциальных отделений. Но мне повезло.
Номера на двери не было, серая поверхность металла не содержала вообще никаких выступающих элементов, судя по всему, замок отпирался от звука голоса хозяина или отпечатка пальца. Я нажала на кнопку звонка. Раздалось мелодичное треньканье, вслед за которым послышался бодрый топот. Через несколько секунд дверь отворилась.
На пороге стояла симпатичная девчушка лет восемнадцати. Милое круглое личико с маленьким ротиком просто очаровывало с первых секунд знакомства, это уж не говоря о других прелестях малышки — благо, школьная форма их едва скрывала. Я представляла, как сложно сейчас Федору сдерживаться, но он должен был помнить, что эта семья недавно пережила нападение, и, скорее всего, перед нами жертва.
— Здравствуйте! Мы — представители следственной группы по делу о нападении на Алису Семенову. Нам необходимо опросить жертву и снять показания свидетелей. Вам уже есть девятнадцать?
— М-м, — девочка покрутила головой. — Мне только восемнадцать в мае исполнилось.
— Тогда нужны ваши родители или законные представители.
— Пааап! — прокричала куда-то в сторону кухни очаровательная Алиса. — Тут полиция пришла!
— Иду-иду! — бодрый мужской голос раздался в прихожей и вот появился его обладатель — высокий брюнет лет сорока, в джинсах и майке.
— Вы — Семенов Анатолий Викторович? — спросил Федор, заглянув в материалы дела, где, естественно, был записан папа жертвы нападения.
— Да, это я.
— Меня зовут лейтенант Анастасия Синичкина, а это стажер Федор Прокопенко. Мы из следственной группы по нападению на вашу дочь.
— Ну что же вы стоите, раздевайтесь, проходите в гостиную.
Я недоуменно повела плечами — куда ж еще раздеваться, если на мне и так только полицейская форма. Решив, что невежливо будет не выполнить просьбу хозяина, я расстегнула верхнюю пуговку форменной блузки и сняла резинку с волос, распустив их по плечам. Возможно, отец пострадавшей имел ввиду именно это, когда предложил раздеться.
А Федор тем временем вытащил ремень из своих брюк и расстегнул верхнюю пуговку ширинки. Он понял слова Андрея Викторовича именно так. Я хмыкнула и проследовала в гостиную. Федя юркнул за мной, несмотря на свой немалый рост, он передвигался довольно шустро.
Папа с дочкой устроились на диване, а нам предложили два кресла. В квартире было тихо и уютно, из звуков лишь за окном пели птицы, а в углу еле слышно бормотал монитор компьютера.
— Изложите свою версию произошедшего, пожалуйста, — предложила я, доставая диктофон.
— Вчера моя дочь Алиса возвращались домой и подверглась нападению. Все это есть на видео, которое вы, безусловно, получили в Управлении. Там зафиксирован весь процесс, что еще можно добавить?
— Ну, вообще-то вопросы тут задаем мы, — вставила я.
В это время Алиса положила папе на плечо руку, а он, в свою очередь, сдавил своими ладонями ее упругие юные груди. Я невозмутимо продолжила допрос.
— В какое время обычно ваша дочь приходит домой из школы?
— Ну, где-то в три-четыре часа пополудни. У нее просто еще кружок...
После этой фразы любящая дочь отстранилась от папы и принялась своими маленькими пальчиками быстро расстегивать пуговички на блузке. Мы с Федей и опомниться не успели, как девочка уже сидела перед нами абсолютно голенькая по пояс, прикрывая соски ладошками. Она ласково улыбнулась отцу, а потом скосила глаза на нас — я уловила ее взгляд на своем декольте и почувствовала, что краснею.
А Алиса тем временем быстро соскользнула на пол и положила свои сисечки папе на колени, чтобы мы не могли наблюдать ее соски и ареолы. Потом девочка привычными движениями расстегнула папины брюки и высвободила на свет некрупный, но толстый член. А после этого Алиса наклонилась и лизнула, затем еще и еще...
Тут уже я не выдержала.
— Да что вы несете? Какой еще к черту кружок? Может еще скажете «квадратик»? Вы в своем уме заниматься таким с дочерью, да еще и при посторонних людях, представителях власти? Ваша дочь подверглась нападению, а теперь еще и вы такое творите! Как вы смеете!?
— Если не прекратите, мы немедленно вызываем наряд. Это безнравственно и жестоко по отношению к ребенку! Ей ведь всего восемнадцать! — категорично заявил Федя. В его руках уже появился телефон для связи с дежурным.
— А что... Что тут такого? — Алисочка испуганно повернулась к нам. На ее мордашке было выражение неподдельного ужаса, но, надо отдать ей должное, в момент поворота она тут же положила пальцы на сосочки, чтобы не нарушить закон.
— Да, действительно... Что здесь такого страшного? Моя дочь делает мне минет, ее грудь и промежность прикрыты, какие претензии?
Я издала протяжный стон. Он даже не понимает! Федор прикрыл лицо рукой и покачал головой.
— О, как же это отвратительно и гадко! Вы даже не заметили, что ваша дочь во время минета упирается голыми коленками в твердый паркет! Ей же неудобно и больно, она такое пережила вчера, а вы с ней вот так, да?! Неужели сложно было подложить что-то мягкое? Вы так всегда делаете?
— Ой, нет, ну что вы! Это просто ошибка, она только со школы, я с работы, вот решили расслабиться во время допроса, по рассеянности забыли...
Когда отец с дочерью наконец поняли, что нас возмутило то, вскочив, тут же принялись исправлять оплошность. Благо, на диване лежали подушки, одна из которых идеально подошла под ситуацию.
— Да, папа меня постоянно ругает, что я забываю подушку подкладывать. Потом после мальчиков со школы всегда иду с красными коленками, такая растяпа... — смущенно проговорила девочка, устраиваясь удобнее. Она вновь наклонилась и продолжила свое увлекательное занятие, тихонько мыча и хлюпая.
А мы с Федей продолжили допрос.
— Что вы имели ввиду под словом «кружок»?
— Ну, секцию, клуб по интересам, разве вы никогда не слышали о таком?
— Разумеется слышала! Только всегда называла секцией или клубом, что еще за кружок?
— Ой, да прицепились тоже мне. Обычная секция иррумации. Ее нет в школьной программе, а мне очень хотелось чтобы моя дочь радовала папу не только обычными минетом. Вот, посмотрите, у меня есть фото и видео с занятий.
Он достал телефон и показал нам с Федей, чему его дочь научилась в секции. Слезы на видео лились ручьем, видно, что Алиса очень старалась, но, судя по звукам, это доставляло ей наслаждение, а не боль, несмотря на на рыдания. Партнер Алисы на видео не жалел девочку, отчаянно тараня ее ротик, загоняя член по самые яйца, так, что они стукались о нежный девичий подбородок, залитый слюнями и слезами.
— Мм, интересно... А вы уверены, что ваша дочь не слишком мала для подобных упражнений?
— Ну что вы, как можно? Ей ведь уже восемнадцать, а в этот кру... в секцию иррумации принимают как раз в этом возрасте. Выпускной класс, знаете ли.
— Ну хорошо, то есть ваша дочь обычно приходит домой в четыре?
— Ну да, а вот вчера она пришла в шесть, вся заплаканная...
Дальше Анатолий Викторович под мерные звуки минета изложил нам все то, что он ранее указал в своем заявлении, изредка прерываясь, чтобы издать звуки наслаждения от ласк дочери. В конце рассказа он намотал дочкины косички на кулак и принялся буквально насаживать Алисину щечку на свой пенис.юной школьницы. Видно было, что ребенок очень переживает из-за нападения, но изо всех сил старается не показывать виду, чтобы не расстраивать папу во время оральных ласк. Когда отец пострадавшей довольно закряхтел и кончил, он с чавкающим звуком снял свое чадо с члена и принялся целовать дочурку, вовсю наминая ее голенькие груди. Потом я решила показать им видео нападения, надеясь, что оно не слишком шокирует Алису, ведь с ней уже наверняка поработали психологи. Алисочка вновь натянула блузку, поправила прическу и мы все вчетвером стали смотреть. Я примерно знала содержание видео из текстовых документов и рассказа отца потерпевшей, но сами кадры видела впервые.
На экране показалась освещенная солнцем аллея в парке. По дорожке шла Алиса, сосредоточенно размышляя о чем-то. Она была одета в скромное школьное платье чуть выше колен, белые носочки и туфельки. За спиной у нее был ранец. Внезапно с ней поравнялся какой-то мужчина, лица его не было видно, так как он шел спиной к камере. Он схватил девочку и принялся мять ее груди.
— Это и есть преступник? — выдохнул Федя. Его переполняло чувство справедливого возмездия.
— Нет, преступник будет дальше, — смущенно улыбнулась жертва нападения. — Этот просто кончит мне в ротик и все.
— Но ведь он вас лапал! — возмутился Федя.
— Присмотрись, стажер! — я отмотала немного назад. Стало четко видно, что прохожий лишь гладил и сдавливал груди школьницы, он не щипал и не царапался, а, следовательно, при отсутствии претензий со стороны партнерши, закона не нарушал.
Мы посмотрели, как Алисочка повела прохожего за руку к ближайшей скамейке. Они сели и принялись целоваться. Теперь уже было отчетливо видно одутловатое красное лицо прохожего, на вид ему было около пятидесяти. Его толстые пальцы блуждали по юному телу школьницы, так и норовя развязать поясок и обнажить Алису прямо в парке, при людях. Но он пересилил себя.
Через некоторое время Алиса решила, что поцелуев достаточно. Она принялась расстегивать пуговицы на рубашке незнакомца, а тот, ошалев от предстоящего удовольствия, замер на скамейке в ожидании. И вот девочка, покрыв предварительно поцелуями соски и живот мужчины, подступилась к ширинке. Лицо незнакомца приобрело багровый оттенок, когда юная прелестница наконец достала недлинный напряженный орган наружу и обняла его своими губками.
Партнер захрипел и даже, казалось, захрюкал от удовольствия,