Шантаж мамы. 7 часть - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Позвонивший мне пацан не представился, но его голос был мне знаком. Едва я ответил на звонок, как он тут же заговорил. По всей видимости, парень был не хило поддат, хотя говорил довольно быстро, причём с явной агрессией:
— Здарова. Короче, завтра мы к твоей мамке завалимся, будем продолжать эту суку воспитывать как надо, — раздался смех его и ещё нескольких парней, — Понял? Скажи ей, чтоб заранее своё очко вазелином смазывала, я ей устрою, сука бл…
Не договорив, он бросил трубку. «Зачем он вообще мне звонил, если у них есть номер мамы?», — подумал я. В любом случае, я был заинтригован, поэтому с раннего утра следующего дня уже сидел на другой квартире.
Часов в 11 раздался звонок в дверь. Мама подошла и посмотрела в глазок. Насколько же быстро её лицо с нейтрального сменилось на тревожное и разочарованное, когда она увидела там толпу парней. Однако ей не оставалось ничего, кроме как открыть им дверь. На её порог тут же толпой ввалилось 8 подростков, среди которых был и, если можно так сказать, главный, именно из-за организации его отца мама и попала в подобное положение. Все остальные парни были так же мне знакомы, кроме одного. Этот пацан по виду был лет 19, в целом ничем не выделявшийся, разве что говор у него был странный и выглядел он уж чересчур неопрятно. Пока все парни снимали верхнюю одежду, мама просто стояла и молча переминалась на одном месте. Она с некой опаской и растерянностью переводила свой взгляд от одного пацана к другому, очевидно не зная, что им сказать и может ли она что-то сделать. Новый парень почти всё время смотрел на неё, а когда снял свою накидку, то подошёл к маме чуть ближе и без всякого предупреждения, схватив её сзади за талию, притянул к себе с намерением поцеловать её в губы. Однако мама воспротивилась этому, слегка оттолкнув парня и убрав голову. После этого парень отпустил её и сказал:
— Ооо, сучка-то у вас совсем не обученная. Не знает, как своих хозяев нужно встречать.
За ним ближе подошёл и главный:
— Да, мы пока с ней работаем, гордости у неё, видать, хоть отбавляй, и это при том, что хуи налево и направо сосёт.
— Ну ничего, — отвечал неопрятный, — скоро будет у нас по первому зову на четвереньках прибегать и ноги лизать.
Мама удивленно и даже с какой-то злостью смотрела на то, как её обсуждают, как какую-то вещь. В тот момент у неё, видимо, случился прилив гордости и она стала говорить парням о том, что не будет перед ними унижаться, с неё хватит и так больше продолжаться не может. Пацаны лишь удивлённо на неё посмотрели.
— Ой, что, правда нельзя с тобой такого делать? Тогда, давай, возрази нам что-нибудь!, — говорил один из парней.
Мама, запнувшись, стала говорить о человеческих правах, достоинстве и прочем.
— Как-то ты не очень обо всём этом думала, когда прямо в этом самом коридоре стояла и отсасывала мне хер, соглашаясь быть моей вещью, — сказал главный.
Далее парни ещё минут 10 в красках напоминали маме причины, по которым она сейчас в таком положении. Мама этому противилась и пыталась спорить, но в глубине понимала, что, как минимум частично, они правы. Чем больше говорили парни, тем сильнее начинал угасать прилив гордости мамы. К моменту, когда один из них сказал ей снимать одежду, этот прилив окончательно пропал и мама, уже утирая слёзы, покорно стала стягивать с себя одежду. Через минуту она уже стояла перед толпой парней в одних трусах. Неопрятный подошёл к ней и, наполовину зайдя маме за спину, ухватился за её трусики и, сжав их кулаком, стал тянуть вверх. Часть трусов, прилегавшая к её попке, буквально углубилась между её булочек, из-за того, что пацан стал сильно их натягивать. Благодаря этому обычные чёрные мамины трусики на какое-то время стали похожи на стринги. Закончив их натягивать, он в одно движение стянул трусы с мамы, оголив её белоснежные, по отношению к остальному телу, попку и бёдра. Его рука моментально легла на мамин зад. Пока он облапывал её попку, то неустанно говорил о том, что хвалили её не просто так. Всё это время мама лишь стояла, понурив голову и поджимая губы. Но спустя минуту парень в одно движение резко пихнул несколько пальцев прямиком в сочную мамину задницу почти до упора и стал активно наяривать ими. Мама взвизгнула от неожиданности и резкой боли и инстинктивно потянулась своей рукой к руке пацана. За это ей тут же прилетел болезненный шлепок по щеке, после которого мама убрала свою руку и стала, зажмурив глаза и стиснув зубы, позорно терпеть, пока этот парень наиграется с её попкой. Парень довольно сильно тянул пальцы наверх и из-за того, что он был на голову выше мамы, ей приходилось изо всех сил вставать на мыски, чтобы хоть немного уменьшить эти болезненные ощущения. Когда же он закончил и вытащил пальцы то, положив руку маме на бедро и прижав её к себе, сказал:
— Несмотря на то, что сучка не обученная, тем не менее её задницу хвалили действительно не просто так. Было бы настоящим преступлением не насиловать такие шикарные пышные булки.
Мама стояла и слегка потирала рукой начавшую побаливать из-за парня пятую точку. После этого пацан повернул маму к себе лицом и крепко обхватив её задницу двумя руками, подтянул маму к себе, поцеловав её в засос. Она даже среагировать не успела, лишь инстинктивно привстала на мыски. Конечно, мама стала немного отпихивать его руками, толкая парня в грудь, и тем не менее, продолжала покорно терпеть его наглый поцелуй. Когда он отлип от её губ, то маму увели в комнату, где её стала облапывать уже остальная часть парней. Как вдруг главный сказал:
— Кстати, чуть не забыл про подарок.
Он вышел из комнаты, вернувшись через минуту и держа что-то за спиной.
— Давай на колени, живо, — сказал он, — и руки за спину.
Не зная чего ожидать, мама боязливо и медленно опустилась в уже привычную для неё унизительную позу и свела руки у себя сзади. Пацан подошёл и стал что-то надевать ей на шею. Это был чёрный, сделанный из какого-то плотного материала довольно большой ошейник. Однако он был не простой, на нём белыми буквами было отчётливо то ли выгравировано, то ли вышито несколько фраз. Они были расположены по кругу. Приблизив изображение камеры, я смог разглядеть их. Написано было на французском и первая гласила: «Lа раrоlе du mаîtrе роur mоi еst lа lоi», что переводилось примерно как «Слово хозяина для меня — закон», вторая: «Моn сul jutеuх еst fаit роur êtrе viоlé» — «Моя сочная задница создана для того, чтобы быть изнасилованной», и третья: «Ма vосаtiоn еst d’êtrе unе роuрéе sехuеllе роur lе mаîtrе» — «Моё призвание — быть секс-куклой для хозяина». Не успела мама спросить, зачем всё это нужно, как к ошейнику уже была присоединена цепь, которая, несмотря на декоративность, была довольно прочной. Мама ещё не видела надписей на своём новом аксессуаре, поэтому даже не догадывалась, что происходящее с ней ещё унизительней, чем ей казалось.
И вот она, с ошейником на шее, сидит на коленях голая, на цепи, конец которой держит всей душой ненавидимый ей парень. Чуть подняв голову вверх, мама поняла, что за цепь начали сильно тянуть, а посмотрев на парня, увидела, как он одной рукой тянет её на себя. Без каких-либо шансов на сопротивление, мама стала унизительно подползать к парню ближе, следуя за тянущей её шею цепью и ошейником. Спустя несколько секунд, её голова была почти в упор притянута к паху парня. Одной рукой он тянул цепь вверх, а другой крепко схватил маму за волосы.
— И так, теперь ты внимательно запоминаешь правила, поняла, сучка? Первое правило связано с твоим ошейником: его ты теперь не снимаешь, ну, может, только во время сна. В остальное время ты всегда в нём, уяснила? Скажи «да», если поняла.
Дрожащим голосом мама попыталась возразить, но сжатые ещё сильнее волосы на её голове, дали отчётливо ей понять, что спорить сейчас бессмысленно. Так что через секунду после этого, от мамы послышалось такое же подрагивающее и жалобное «да».
— Второе, теперь все мы будем приходить чаще и даже оставаться на несколько дней и всё это время, пока хотя бы один из нас здесь, ты не имеешь права носить на себе ни одного элемента одежды. Проще говоря, при нас ты будешь ходить исключительно голой, ну, либо в чём скажем тебе лично мы. Поняла?
Было видно, как мама поджала губы, сдерживая натиск слёз. И в очередной раз переступив через свою гордость, дала положительный ответ.
— Так как мы ещё не успели придумать для тебя все правила, то они будут появляться в дальнейшем и любые из них ты, бестолковая сука, безоговорочно принимаешь и соглашаешься. Кивни, если поняла.
Хоть и с небольшой задержкой, но мама грустно кивнула.
— Ну и четвёртое, с этого момента со всеми нами ты обращаешься на Вы, если нужно как-то обратиться, то говоришь «хозяин». В конце любой своей фразы ты будешь обязана добавлять это слово. За неисполнение любого из правил, будет следовать наказание.
Мне показалось, что мама даже вздрогнула, а её лицо стало ещё более обеспокоенным. «Да уж, мамочка, не очень-то приятно называть своими хозяевами группу подростков, безнаказанно тебя насилующих», — думал я.
— Не слышу подтверждения, сучка!, — слегка прикрикнул на маму парень и сильнее потянул цепь вверх.
От мамы в ответ на это послышалось лишь очередное жалобное «поняла». После этого по её щеке тут же прилетел болезненный шлепок.
— Ты, по-моему, плохо поняла последнее правило, да?, — сказал отвесивший ей пощечину парень.
Держась рукой за горящую из-за удара щёку, мама подняла на парня молящий взгляд, но в ответ на него видела лишь его злобную и наглую ухмылку. И опустив взгляд она, уже не сдержав слёз, еле выдавила из себя заветное:
— Поняла… хозяин…
В тот момент, пожалуй, был достигнут апогей её унижений. Голая, сидя на полу, с ошейником на цепи, она обращалась «хозяин» к 19-ти летнему парню, который уже неоднократно её насиловал.
После этого маму заставили переодеться. Ей выдали небольшую чёрную майку, чулки в