Оханье и аханье – означает траханье, или что там у нас на сладкое

Мы с мужем никуда не выбирались целую вечность. Дом-работа, работа-дом, уикенд перед телевизором. У нас даже дачи нет, на которую можно было бы сбежать из нашей однушки на девятом этаже панельки. Боря мой типичный домосед и зануда, вот ему и нормально, а мне, как в той песне – «летать охота». Я, как любая нормальная женщина, люблю красиво одеться, выйти в люди, что называется, но Бориса, как говорится, ни с собой не возьми, ни дома не оставь. А нам, между прочим, с небольшим за тридцать – когда, если не теперь. Считай, отгуляли свое.
Прихожу в пятницу домой с работы, муж говорит, – кум звонил, приглашал завтра, с ними за город мотнутся. Там, как оказывается, у кумы день рождения, вот, хотят отпраздновать, так сказать, в узком кругу. Они там арендовали, что-то, типа домика у озера, так, что можно будет и рыбку половить, и искупаться, и шашлычков пожарить. Главное, еще, говорит такой – «хочешь, не хочешь, Ленка, а отказать неудобно, так что собирайся». Можно подумать, из нас двоих, я комнатное растение. У меня, даже, по случаю, подарок есть. Кума давно хотела духи французские, а мне, намедни, на работе, коллеги презент сделали, ко дню социального работника. Я упаковку, даже, не успела раскрыть, вот и передарю, – решила я, и на радостях побежала собирать вещи.
На следующий день, с утра пораньше, кумовья заскочили за нами, и мы вчетвером покатили навстречу приключениям. Не дожидаясь, когда приедем, мы с Маринкой начали праздновать еще в машине. Пока добрались до места, успели на двоих раздавить пол-литра вискарика с колой, поэтому сразу после прибытия, Боря повел меня в кусты, прочищать желудок.
– То-то, тебя укачало, кума, – ехидничала Маринка, которая, в отличие от меня, была бабой крепкой и выносливой.
По-мере приезда гостей, стало понятно, что круг присутствующих лиц, не такой уж и узкий – в общем количестве, собралось человек десять-двенадцать, далеко не всех из которых я знала. Как бы там ни было, за часик-другой, обустроились, познакомились, начали праздновать, вот только мое самочувствие, с дороги, оставляло желать лучшего. Пока одни рыбачили, другие занимались готовкой, а кто-то, не смотря на то, что вода еще не прогрелась, пошел купаться в озере, я пыталась совладать с, все еще меня терзающими, рвотными позывами. Как только, терпеть стало совсем невмоготу, я убежала подальше от лишних глаз, чтобы спокойно себе поблевать наедине с природой. Мой Боря, как раз, встал у мангала, поэтому не мог составить мне компанию.
Хорошенько проблевавшись, я прислонилась к дереву, дабы отдышаться и немного прийти в себя, как вдруг, на фоне запавшей тишины, услышала характерные звуки, доносившиеся из соседнего оврага. Оханье и аханье – означали траханье. Открытым оставался вопрос – кто и с кем? С одной стороны, – как бы, не мое дело, но ведомая женским любопытством, я в полу-приседе поковыляла на разведку. «Вот сука!» – стрельнуло у меня в голове, когда, подползя к бережку, я увидела, как на моих глазах, мою куму Маринку, ебёт раком Аристарх – родной брат Глеба, нашего с Борей кума и мужа Марины. Я не поверила глазам, хотя все было на сто процентов очевидно. Крепко ухватив жену брата за широкие бедра, Аристарх бессовестно долбил её в зад, да так, что от шлепков об толстую Маринину жопу, луна шла по лесу. Трусы этой бляди валялись скомканные на земле, а майка с надписью «I Lоvе NY» была задрана к шее, из-за чего, массивные Маринкины бидоны болтались в разные стороны. Стоя на прямых ногах, кума держалась руками за землю, оттопырив пукан и предоставив свою шоколадную дырку на откуп брату мужа.
– Ах! Легче, безумец! – пыталась угомонить пыл своего ёбаря Марина. – Куда спешишь? Не хватится нас никто, говорю же. Это тебе не пизда – аккуратно еби не то, в следующий раз, не дам.
– Я тебе дам – «не дам», сука! Ты лучше, в следующий раз, со своими месячными разберись, или, на худой конец, клизму поставь перед еблей, а то дерьмо твое месить, – удовольствия никакого.
– Вот, же ж урод! Я сейчас, вообще, соскочу, и будешь тут сам дрочить, – обижаясь на слова Аристарха, начала угрожать ему партнерша.
– Поздно, Марина, соскакивать. Кончаю! – процедил сквозь зубы мужчина и, сделав резкий толчок тазом, от которого Маринка едва не зарылась носом в землю, принялся накачивать её прямую кишку содержимым своих яиц.
С моей позиции, мне было хорошо видно, как из кумушкиного дупла, после того, как деверь вытащил оттуда свой болт, полилась густая белая жидкость. Сделав глубокий присед и сунув средний палец себе в очко, Марина стала выковыривать из него остатки спермы. Затем, кума подтерлась своими трусами, одела шорты на голую жопу, заправила вымя обратно под майку и, прикурив от Аристарховой сигареты, стала с ним о чем-то трепаться. Не дожидаясь, когда меня разоблачат, я спешно покинула место наблюдения, тем же гусиным шагом, и вернулась обратно на базу. Через минуту, после меня, к гостям присоединилась именинница. Аристарх объявился немного позже, видимо с целью конспирации.
Первая партия шашлыков была готова и всех желающих пригласили к столу. Мой организм, пока, не был готов принимать пищу, поэтому я ограничилась томатным соком. Как ни в чем не бывало, Маринка уселась по правую руку от мужа и стала за ним ухаживать. Виновница торжества принимала поздравления, гости неоднократно пили за её здоровье и спустя час от начала застолья, все уже изрядно поднапились. От алкоголя, даже у моего Бориса развязался язык, и он весело о чем-то болтал с сидящем возле него мужчиной, по имени Павел. Тот был близким другом семьи наших кумовей, но до сегодняшнего дня мы не были знакомы. Рядом с Павлом сидела его жена Оксана. Судя по животу, женщина пребывала на позднем сроке беременности, поэтому, как и я, потягивала сок через трубочку. Павел интересовался у моего мужа, почему я ничего не ем, при этом заглядывая ему за плече и стреляя глазами в мою сторону. Не замечая знаков внимания, адресованных мне другим мужчиной, Боря объяснил Паше ситуацию и перевел тему в другое русло. Пока мой что-то там про себя бубнел, Павел не сводил с меня глаз. В его взгляде было что-то провокационное, а улыбка говорила больше, чем могли сказать слова.
– Слышь, кума, отойдем по женским делам, – обратилась ко мне Маринка и увела меня из-за стола.
– Где пропадала, подруга? – прозвучал вопрос с подвохом, от меня, в адрес Марины.
– Ты о чем?
– Да, чего-то, не было тебя видно все утро. Оставила меня одну, в таком состоянии. Небось, были дела поинтереснее, чем опохмелять куму.
Марина покосилась в мою сторону, но ничего не ответила. Посетив уборную, мы двинулись обратно к толпе, но по дороге остановились покурить и пооткровенничать.
– Гляжу, Пашка на тебя глаз положил, – двумя пальцами поднося сигарету ко рту, деловито произнесла Маринка.
– Как давно вы знакомы?
– Они с моим Глебом учились вместе. Когда мы только начали встречаться, Павлик тоже ко мне клинья подбивал. Было дело, я даже подумывала бросить Глеба, ради него.
– Между вами что-то было? – могла и не спрашивать я, зная, насколько Маринка всегда была слаба на передок. Что говорить, если даже сегодня, ей хватило наглости, изменить под носом у мужа, да еще и с его родным братом.
– Ой, подруга, думай обо мне, что хочешь, но, признаться, мы с ним, буквально, до недавно, это самое… – и кума, на пальцах, продемонстрировала, что именно она имела ввиду. – Пару месяцев тому, как перестали Глебу рога наставлять, и то, только из-за того, что у Пашкиной Ксюхи чуйка обострилась.
– То есть, взяли паузу, – уточнила я.
– Я тебе так скажу, из-за беременности, Ксюха временно недоступна, а страдает мужик. Ему-то, в любом случае, свои потребности удовлетворять надо, а эта дурра даже в рот не берет и жопу свою бережет, не понятно для кого. Вот, и не удивительно, что муж её на чужих баб заглядывается. Ты, Ленка, смотри, если за Борьку своего переживаешь, то я тебе так скажу – то, о чем он не узнает, ему не повредит. В конце концов, когда еще выпадет возможность гульнуть, и не пизди мне тут, что ни разу об этом не думала.
– Чего ж ты сама не поможешь человеку, по старой памяти, раз уж у вас такая любовь?
– Дорогуша, если бы не моя кровоточащая вагина… – Марина не успела договорить, потому что к нам, внезапно, присоединились еще две желающие закурить – Маринины подруги, Оля и Камилла.
Ближе к вечеру начались танцы. Другие мужья составили компанию своим женам, а мой, как обычно, сидел и курил, дымя мне в лицо. Станцевав несколько медляков с Оксаной, её муж Павел проводил свою запыхавшуюся жену к столику, налил ей воды и предложил немного отдохнуть, учитывая положение, в котором она находиться. Исключительно, через заботу о своей супруге, мужчина предложил мне ненадолго её подменить, и спросил разрешения у Бори, пригласить меня на танец. Под пристальным взглядом моего мужа, Павел не дозволял себе никаких излишеств, и лишь заметив, что Борис больше не смотрит, прижался плотнее и опустил руку, с талии, мне на ягодицу.
– Елена, вам уже лучше? – начал издалека подкатывать яйца Павлик.
– Немного мутит, но уже терпимо.
– В таком случае, я не буду слишком сильно кружить вас, чтобы вы, ненароком, не потеряли сознание, и мне не пришлось делать вам искусственное дыхание, – шутил Павел, не скрывая сарказма.
Я не могла не заметить, что наш танец сопровождался отчетливой эрекцией у моего партнера. Ощущая всем телом то, как он меня хочет, я непроизвольно пустила сок. Прокручивая у себя в голове напутствия Марины, мысленно, я уже изменяла мужу. Клянусь, если бы в ту минуту мой кавалер предложил мне заняться сексом, я бы согласилась отдаться ему, не смотря ни на что. Как бы сильно я не ждала решительных действий от Павла, в тот раз, он так и не повел мня за собой, куда-нибудь на бережок, предаваться плотским утехам. Оттанцевав танец до конца, Паша вернул меня, насквозь промокшую, моему дорогому супругу.
Глеб, тем временем, жаловался Борису, что у его Маринки сегодня утром пошли месячные, и несколько следующих дней её промежность будет способна принять, только, гигиенические тампоны. Очень не хотелось расстраивать кума,