Ему было 35. Небольшого, по современным меркам, роста 174 см., нормального телосложения, достаточно симпатичный. Работал в фирме менеджером средней руки, зарабатывал достаточно чтобы оплачивать ипотеку за однокомнатную квартиру и на достаточно безбедную жизнь. Жил один по той причине что природа в лице отца и матери наградила его очень солидным достоинством, то есть хуем. 24 см в длину и 6 см в толщину, с очень крупной головкой, или как в простонародье говорят — залупой, где то на сантиметр больше чем ствол. В общем такой крупненький гриб на длинной, толстой ножке. Женщины ему очень нравились! Но его единственный сексуальный контакт закончился неудачно — когда он просунул партнерше во влагалище, то есть в пизду, хуй всего на несколько сантиметров она закричала, что ей очень больно и она больше не хочет. Он настаивать не стал. С той поры женщин сторонился, хотя был достаточно общительным и с чувством юмора. Что бы снять сексуальное напряжение он занимался самоудовлетворением, когда одной рукой, когда двумя ибо на его стволе спокойно умещались три его кулака, да и длинны пальцев на одной руке не хватало чтобы обхватить хуй полностью, такой он был толщины.
Она работала в крупной организации почти главным бухгалтером, поэтому зарабатывала очень хорошо и имела за городом участок с домом. Ей уже перевалило далеко за сорок, в общем скоро пятьдесят. У нее была фигура в форме гавайской гитары: очень широкая, полная задница, короче жопа, с толстыми ляжками. Несмотря на то, что плечи были гораздо уже жопы, грудь была роскошна, великолепна, где то под десятый размер бюстгальтера. Густые черные как смоль волосы были плотно собраны в большой узел у основания головы. Лицо полноватое, круглое, с большим ртом. Губы были полные, чувственные, яркие даже без помады. Ростом она была почти с него, а на каблуках так и гораздо выше. Весила килограммов за сто с лишком. В общем женщина так сказать «на любителя». Вот он, наверное, и был таким любителем. Жила одна по причине о которой история умалчивает.
Была пятница он после трудовой недели решил сходить в ресторан, поужинать и отдохнуть. Она гуляла там же с компанией с работы, у кого то был день рождения. Он на нее сразу обратил внимание, она ему понравилась. В разгар веселья, уже изрядно выпив он решился пригласить ее на медленный танец, потом еще, в конце договорились что он ее проводит после ресторана домой. Вечер закончился и поймав такси они приехали к ней домой. Выйдя из такси он напросился к ней на «кофе», возражений не было.
Зайдя в дом помог ей раздеться, прошли на кухню. Перед кофе она предложила что-нибудь по «крепче». Короче, выпили по рюмочке, потом еще и она сильно захмелела и попросила помочь дойти до дивана. Положив на диван, решил расстегнуть ей блузку. Под блузкой из под сбившегося бюстгальтера он увидел красивый светло коричневый ореол, сдвинув чашечку, а там коричневый сосок размером с крупную вишню. Возбуждение нахлынуло лавиной. Быстро разделся до нога сам, потом дрожащими руками стал раздевать ее. С большим трудом, чуть не порвав, стянул с ее большой жопы и толстых, мясистых ляжек колготки и трусы. Она, толи крепко спала, толи притворялась, но никакого противодействия этому не делала.
Возбуждение было огромным, хуй стоял как деревянный. Раздвинув ляжки, похожие на строительные бревна, устроился между ними, приподняв «фартук» жирного живота прятавший ее небритое сокровище, и потихоньку стал вставлять в ее мохнатую пизду свой могучий «инструмент». Хуй входил достаточно туго, чтобы не разбудить иль потревожить, он не торопился. Засунув свое хуйло достаточно далеко, начал делать возвратно-поступательные движения с каждым разом проникая все глубже. Движения помимо его воли становились все быстрее, толи из пизды толи из его хуя появилась смазка, хуйло стало ходить легко, без сопротивления. Она стала издавать какие то нечленораздельные звуки, похожие на хрипы и мычание. От его толчков ее огромные и мягкие сиськи болтались от головы к животу, при этом соски выписывали большой эллипс. Зрелище было настолько завораживающим, что он поймал ртом сосок правой сиськи и стал крепко удерживать его. От толчков его хуя сосок сиськи пытался выскользнуть, чтоб этого не произошло он его сильно засосал. Видимо от выпитого он никак не мог кончить и это продолжалось минут сорок. Вдруг она замычала еще громче, начала подмахивать, ляжки стали дергаться в непроизвольных конвульсиях, издав громкий стон она затихла. Минут через пять и из канала его хуя начали выплескиваться струи густой белой спермы.
Чтобы слегка передохнуть он, не вынимая своё хуйло, прилег на нее. Минут через пятнадцать в нем вновь начало просыпаться желание. Засосав сосок левой сиськи он опять начал ебать роскошное тело своей подруги. Через несколько минут она снова начала хрипеть и мычать. Скоро он начал уставать и потеть, но остановиться не было сил. Пот тек с него ручьем, поливая ее лицо, шею, грудь, сиськи. Минут через тридцать она снова начала издавать громкие звуки и конвульсивно дергаться. Глядя на нее он тоже испустил в ее мохнатую пизду очередные порции белой спермы. Кончив он упал на ее могучее тело, полежал несколько минут, скатился и благостно заснул.
Проснулся от того что кто-то в засос его целовал и пытался протолкнуть в рот язык. Глаза он не открывал, но приоткрыл рот и чей то большой и мясистый язык, практически заполнил все пространство его рта. Гость по хозяйски стал обшаривать все закоулки того куда попал, тереться об его язык. Он в свою очередь тоже стал обихаживать ласкового пришельца и стал его засасывать поглубже себе в глотку.
В это время чья то рука нежно гладила его по груди, особенно сосочки. Потихоньку рука опускалась все ниже и, наконец, достигла его хуя, прошлась по нему пару раз сверху вниз и обратно. Хуйло ответило на ласку и стало напрягаться. Губы резко оторвались от его рта. Он открыл глаза и увидел как она смотрит на его инструмент широко открытыми от удивления глазами.
Она в изумлении спросила:
— Вот этот вот хуй, это хуйло-хуище, эта елда сегодня ночью была в моей, почти, девственной пизде?
— Да – ответил он.
— Не может быть, такие размеры нельзя мне просунуть. У меня самый большой был раза в полтора короче и в два раза тоньше.
— Но я засунул.
— И что весь?
— Ну, не знаю, я был пьяным, кстати как и ты, и за глубиной проникновения не следил.
— И что я не корчилась и не кричала от боли?
— Хрипела, мычала, стонала и дергалась в конвульсиях, но мне показалось, что это не от боли, а от удовольствия.
— Ладно пошли мыться, завтракать, пить кофе. Потом проверим правда это или ты пиздишь.
Помывшись, и позавтракав, они перешли в спальню на большую кровать с шелковым постельным бельем.
Начали сосаться, долго не отрываясь, просовывая друг другу языки в рот. Руками лаская друг другу тела. Он мял ее большие, очень нежные и мягкие на ощупь сиськи, крутил пальцами сосочки. Потом перешел на ее мохнатую, в обрамлении густых кучерявых волос, с большими губами пизду, просунул туда с начала один пальчик, потом еще один и еще один и начал осторожно массировать нежную и влажную внутренность влагалища. Она же поглаживала и слегка массировала его хуйло, отчего он стал расти в размерах и твердеть. Плавно повернувшись, лаская губами и языком ему грудь, живот стала опускаться все ниже. На конец и добралась до его красавца-великана, покрытого густой сетью синих вен, хуя. Широко открыв рот, она с трудом просунула внутрь его большую розовую залупу и попыталась насадиться на хуйло как можно сильнее, но как ни старалась, больше чем на треть у нее не получилось. Плотно обхватив ствол елдака губами, она начала двигать головой вверх вниз. Делала она так несколько минут из-за чего хуйло напрягалось все сильнее и сильнее, когда хуйло по твердости стало напоминать палку сырокопченой колбасы, ее рот снялся с елдока. Синие вены на нем вздулись и хуйло и в самом деле стало бугристом как палка сырокопченой колбасы. Цвет залупы от напряжения стал почти фиолетовым и в диаметре сантиметров семь.
Она откинулась на спину, раздвинула ляжки-бревна и громко приказала:
— Ну суй.
Чтобы приложить залупу к мохнатой дырке пизды снова пришлось поднимать жировой «фартук» живота, провел пару раз вверх вниз по большим, заросшим кучерявыми черными волосами губам ее пиздищи и надавил. Залупа словно поршень силового механизма под сильным давлением стержня раздвинула большие губы пизды, а затем и малые нагло вломилось во влагалище пизды и стало приникать все глубже и глубже.
— Ой! Блядь! и вправду вошел! – заорала она радостно.
— Еби, давай! – приказала она.
И он начал ее ебать с большой амплитудой погружая и вынимая елдак в ее пизде. Большой и жирный ее живот и в самом деле мешал елдаку полностью погрузиться во внутреннее пространство ее пизды. Сиськи болтались с большой амплитудой во все стороны, он ловил соски ртом и пытался их заглотить, но от сильных толчков соски выскакивали у него изо рта, продолжая описывать невообразимые пируэты. Она начала старательно подмахивать и при этом во весь голос орала:
— Еби, еби, сильней еби. Ой, блядь, хорошо то как. Ой! Елдак! Ой, молодец!
Потом чуть чуть приостановилась и промычала: — все не могу больше.
Он тоже приостановился и тут же она со всей силы ебнула его ладонью по его мускулистой жопе и проорала:
— Ты чего остановился, еби, сильней еби, не останавливайся…
И продолжала лупить его ладонями по жопе, но уже не так сильно. Эта скачка продолжалась добрых полчаса, толи благодаря вчерашней пьянке, толи от того что ночью хорошо потрудился, он никак не мог кончить. Вдруг она перестала подмахивать, ее тело напряглось, пальцы рук с большим маникюром впились ему в спину, разодрав ему кожу до крови. Она сиплым голосом с подвыванием проорала:
— Все-е! Бля-ядь! Кончаю-у-у!
Он тоже остановился. Она несколько минут пролежала не двигаясь. Ее дыхание было хриплым с привыванием.
Она столкнула его с себя. Встала с кровати, взяла его за еще как палка