Сегодня с самого утра Лера была на взводе. Она фыркала и огрызалась на меня без всякого повода. Причиной была просто сумасшедшая неделя на работе, а вчера, под самый конец пятницы, шеф подкинул такой сюрприз, от которого кто угодно из себя выйдет. Поэтому я старался быть с ней сейчас поласковее, лишний раз не реагируя на её агрессию.
Такое случается с ней нечасто, но в последнее время довольно регулярно. Да, жизнь в большом городе не щадит нервную систему! Чтобы дать ей как следует отдохнуть от будничной суеты, ещё в середине недели я забронировал на выходные домик на турбазе. Мы уже не раз с ней там отдыхали, и я решил, что после такой бешеной гонки и бессонных ночей это будет хорошей разрядкой для нас обоих.
Ранним субботним утром мы побросали в рюкзаки самое необходимое, сели на велосипеды и отправились к переправе, так как турбаза находится не противоположном берегу Волги. Пока собирались, мне приходилось виртуозно лавировать, уклоняясь от её бесконечных наездов, проявляя буквально чудеса дипломатии.
До пристани мы ехали молча, зато там она умудрилась нахамить женщине, которая продавала билеты, за то, что она потребовала отдельно оплатить провоз наших велосипедов. Потом, уже на борту речного трамвайчика, обматерила матроса, который отдавал швартовы и чуть не свалил прислонённые к периллам наши транспортные средства. А когда у пристани на другом берегу покупали у местной бабушки помидоры и абрикосы, зачем-то нахамила и ей.
Мне оставалось только, тупо улыбаясь, успевать извиняться за её поведение перед всеми. Я живу с Лерой уже не один год, очень люблю её и знаю, что она это вовсе не со зла, и потом будет жалеть о том, что наговорила и натворила в такие минуты, и может даже расплакаться. Однако сегодня она вела себя особенно дерзко, и моя чаша терпения была, честно говоря, почти переполнена.
Несколько километров просёлочной дороги от причала до базы отдыха мы опять ехали в напряжённом молчании. А когда прибыли, пришлось подождать несколько минут на рецепции, пока нам принесут ключ от домика. Так и там Лера была готова вцепиться в кудри не слишком расторопной сотруднице, всё время болтавшей параллельно с работой с кем-то по телефону.
Войдя в наше временное пристанище и закрыв дверь, я, наконец, выдохнул. Помог жене снять рюкзак и поставил на пол рядом со своим. Спешить и стремиться теперь было особо некуда – впереди у нас было почти два полных дня, чтобы побыть вдвоём, расслабиться и отдохнуть от мирской суеты.
Однако моя любимая черноволосая фурия, видимо, по инерции, избавившись от ноши за спиной, тут же стремглав устремилась куда-то вглубь гостиной на первом этаже. Сделала круг, подошла к лестнице и хотела зачем-то взбежать по ступенькам в наверх, где была только спальня.
Я встал на её пути, обхватил руками за плечи, обнял и плотно прижал к себе. Прижался губами к её темечку и глубоко вдохнул запах её волос. Она дважды попыталась вырваться из моих крепких объятий, но потом смирилась и немного обмякла. С минуту мы простояли в молчании. Одной рукой я придерживал её затылок, целуя в лобик у самой кромки волос, а другой медленно поглаживал по спине.
— Что с тобой сегодня такое, девочка моя? – спросил я шёпотом, не прекращая её целовать.
— Не знаю… – выдохнула она, уткнувшись носом мне в грудь. – Достало всё!..
— Но ты меня хотя бы не покусаешь?
— Не знаю… – повторила она, а потом с усмешкой добавила: – А ты надень на меня намордник!
— Ого!.. Мысль, конечно, интересная…
— Или на цепь посади… – она подняла голову и, вздёрнув кверху брови, смотрела на меня уже подобревшим и немного лукавым взглядом.
— Так ты хочешь побыть сегодня моей собачкой?
Наши лбы соприкасались, и мы тёрлись кончиками носов, подсознательно имитируя то, как приветствуют друг друга некоторые животные.
— Ну нет, на цепь – это уж слишком, – резюмировал я, – а вот отшлёпать тебя как следует за то, что ты на людей бросаешься, пожалуй, надо бы…
— О! Точно! Ты выпори меня!
— Гм… Прям выпороть?
— Ага! Как сучку! Может, подобрею…
Я всё ещё не понимал, это она так шутит, говорит всерьёз или грубо провоцирует меня на очередной скандал. На всякий случай я сохранил каменное выражение лица и продолжил развивать мысль.
— А знаешь, это ведь может помочь. Говорят, в старину так и поступали с не в меру агрессивными особами женского пола.
— И как же с ними поступали?.. – Лера опустила взгляд, прикрыла глаза и стала медленно тереться носом о мой кадык.
— Всё очень просто: ставили на четвереньки или клали на кушетку лицом вниз, потом задирали подол и хлестали маленькую красивую попку до пунцовых румянцев… – я осёкся, ожидая её реакции.
— А чем их хлыстали? – после небольшой паузы спросила она.
— Ооо… тут много вариантов! Иногда кожаным ремешком, плёткой или нагайкой, иногда веником, или верёвкой… А порой даже и розгами!
Я вновь остановился и пару секунд послушал участившееся дыхание Леры. Она затаилась, уткнувшись лицом мне в грудь и ждала продолжения.
— Правда, если дело доходило до розг, тут требовалась помощь слуг.
— А почему?.. – раздался тихий сдавленный шёпот у меня под подбородком.
— А как же? Кто-то же должен был держать руки и ноги непослушной девчонки, пока порют ей попу. Она же брыкалась!
— А трусики с неё при этом снимали?
— Какие трусики? Ты о чём?! Не носили тогда вообще никаких трусиков!
— Значит, она лежала с голой попкой, и все смотрели, как ей её… порют?! – перед последним словом она сделала паузу и нервно сглотнула слюну.
— Ну да… А как же иначе? Чего только не сделаешь в воспитательных целях! Все наблюдали, как на её беленьких булочках проявляются яркие розовые полоски. Каждый такой удар больно обжигал нежную попочку, а наказуемая кричала и плакала. Но её не отпускали. Зато потом она становилась ласковой и очень послушной. На некоторое время, до следующей порки…
Слушая мой монолог, Лера громко сопела и даже принялась от волнения грызть ногти, но не проронила больше ни слова.
— Чего притихла? Тоже так хочешь, да? – очень вкрадчиво и тихо спросил я её на ушко.
В ответ она несколько раз подряд отрывисто кивнула головой. Она никогда о подобном меня не просила, и я, признаться, был не готов к такому повороту сюжета.
Спустя несколько секунд после этого Лера встрепенулась, освободилась из моих объятий и, глядя на меня каким-то смешанным, надменно-покорным взглядом, заявила:
— Так, я сейчас в душ, а ты пока приготовься. Думаю, меня действительно следует сегодня выпороть!
— Но чем?.. – я аж поперхнулся. – Здесь же нет ничего подходящего! Знал бы, прихватил из дома какойнибудь нормальный ремень или хотя бы ту нашу длинную деревянную линейку…
— А вот это не моя забота. Ты же у нас мужчина, вот и придумай, чем усмирить пыл своей не в меру распоясавшейся жене!.. Сам же говоришь – на людей уже бросаться стала…
С этими словами Лера достала свою косметичку и какой-то большой, занимавший полрюкзака, шуршащий пакет. Потом скрылась в ванной комнате и заперлась на щеколду.
Мне же оставалось судорожно придумывать, что можно использовать в качестве реквизита для небольшой экзекуции. Эластичный пояс, которым были затянуты мои шорты, напоминал, скорее, резинку от трусов и явно не годился для этого. Потом я облазил все здешние шкафы и тумбочки. Заглянул даже в ящик с кухонной утварью. Всё, что мне удалось найти, это длинная пластмассовая ложка для обуви и мухобойка с гибкой резиновой шлёпалкой и пластиковой ручкой.
Я произвёл санитарную обработку этого импровизированного инвентаря, плюхнулся на диван и взял в руки пульт от телевизора. Щёлкая каналы, я продолжал отчаянно шевелить мозгами, пытаясь придумать варианты поинтереснее. Неожиданно мой взгляд устремился в окно. Там виднелись высокие заросли камышей.
Выключив зомбо-ящик, я пулей вылетел из домика и направился к протекавшему неподалёку ерику. Мои интеллектуальные терзания были вознаграждены: чуть ниже по течению, у самой воды росла раскидистая плакучая ива. Через пару минут я уже шагал обратно в наше жилище, обрывая листву с трёх сочных и очень гибких полутораметровых прутиков.
Прямо на ходу я превращал тонкие ветки этого изящного дерева в орудие для воспитания непослушных девочек. Я так увлёкся, что у меня даже член в шортах набух и стал проситься наружу, когда я представил, как буду полосовать ими голенькую попочку моей любимой бунтарки.
Неожиданно один из прутьев выпал у меня из рук и повис на высокой траве, что росла вдоль тропинки. Я потянулся, чтобы поднять его, но тут же отдёрнул руку: это было крапива! «И как я раньше об этом не подумал?!» – пронеслось у меня в сознании. Стянув футболку, я обмотал ею правую кисть и тут же нарвал пышный букет из этого жгучего растения.
Когда я вернулся, Лера всё ещё полоскалась в душе. Мне потребовалось совсем не много времени, чтобы подняться на второй этаж и аккуратно разложить на краю широкой двуспальной кровати всё, что мне удалось приготовить для её попы.
Здесь были три упругих ивовых прутика – не розги, конечно, но обжигают нормально, на себе опробовал! Жгучий веник из свежей крапивы – провёл по ноге, до сих пор горит это место. А также пара ритуальных шлёпалок: резиновая мухобойка и ложка для обуви – выглядят угрожающе, но годятся разве что для разогрева девичьих булочек и создания соответствующей эмоциональной обстановки перед поркой.
Плюс ко всему этому я достал из потайного кармашка своего рюкзака пачку презервативов и маленький тюбик силиконовой смазки. Я специально купил его перед поездкой, поскольку знаю, как она любит, когда я ласкаю пальцами ей перед сексом клитор именно с этой смазкой, запах которой просто сводит её с ума.
Едва я закончил приготовления, внизу раздался звук открывающейся щеколды. Я выждал пару мгновений и направился вниз, нарочито громко топая по ступеням. Моя ненаглядная фурия стояла перед большим зеркалом и делала вид, что очень занята разглядыванием своего отражения, будто искала на лице новую морщинку или несуществующую родинку.