Личный прием - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Командир артиллерийской базы флота капитан 1 ранга Зуев принимал своих сотрудников по личным вопросам каждый второй и четвертый вторник с 16 до 18—00. Сотрудники знали и не спешили беспокоить начальника своими нуждами, когда они были способны сами разрешить их. Поэтому список, составляемый секретаршей Танечкой, был, как правило, невелик, и командир части, без задержек в эти дни приезжал домой. Но с некоторых пор дежурная служба стала замечать, что командир стал задерживаться в своем кабинете, где в эти часы свет продолжал гореть почти до самого отбоя. А все началось с того, что как-то в лежащем на столе списке он увидел фамилию своего главного бухгалтера Наталью Ивановну Бабенко.
«С чего бы это? Какая официальность! Каждый день работаем, можно сказать, бок о бок, и вдруг она решила прийти на личный прием», — размышлял сорокалетний голубоглазый, худощавый блондин, в недоумении почесывая висок кончиком карандаша.
Наталья Ивановна, слегка погрузневшая в свои сорок, но сохранившая тонкие черты открытого лица с задорно вздернутым носиком, была очень мила, и не раз ловила на себе вопросительные взгляды мужчин, желающих, как ей казалось, не без удовольствия, полакомиться этой нежной и мягкой «булочкой».
— К вам можно, Александр Иванович? — спросила главбух, переступив порог кабинета начальника.
— Входите, Наталья Ивановна. Честно говоря, не ждал вас увидеть на приеме по личным вопросам. Наши кабинеты рядом. Что же помешало вам перешагнуть порог моего кабинета в рабочее время? Ведь вы не редко бываете у меня в течение дня, не так ли? — поднял начальник уставшие глаза на слегка смутившуюся женщину и жестом указал на стул. Та присела на ближайший стул, стоящий в ряду стульев вдоль стены кабинета, нервно теребя в руках свою модную сумочку.
— Не знаю, как и начать, Александр Иванович…
— А вы начните с главного. Спешить нам, как я думаю некуда. Вы же последняя в этом списке? — Зуев глянул на список и против фамилии главбуха поставил карандашом «птичку».
— Вы уж извините меня, Александр Иванович, но мой благоверный, как мне кажется, мне изменяет…
Зуев едва не упал со стула, услышав такое.
— Вам кажется или вы располагаете достоверными сведениями? — спросил он, уставившись на подчиненную глазами питона, готового проглотить свою жертву.
— Сначала у меня были сомнения, но затем я все чаще стала приходить к мысли, что у него кто-то есть? — покраснела женщина и опустила глаза.
— И кто же это, если не секрет?
— Какой уж тут секрет, когда о его похождениях уже вся база гудит, — женщина досадливо махнула зажатым в кулак платочком и поднесла его к глазам, вытирая набежавшую непрошенную слезинку.
— Интересная ситуация. Вся база гудит, а начальник и ухом не ведет. Не так ли? А можно по конкретнее, Наталья Ивановна. Знаете, есть такая передача в эфире «Что? Где? Когда?». Вот и вам, не мешало бы, объяснить на чем основываются ваши подозрения. Или вы мужа уже застали с кем-то в положении, как это говориться, «ин флангранти».
— Не знаю, о каком это положении вы говорите, но этой сучке, Наташке Привезенцевой, я уже набила морду. Ее в этом положении вчера застал с моим козлом начальник караула. Представляете сцену. Он, оказывается, залез к ней прямо на караульную вышку и драл так эту паскудную, наглую кошку, что вышка качалась, как при землетрясении.
«Час от часу не легче. Надо же! На караульной вышке», — подумал Зуев и хмуро посмотрел на главбуха.
— Вы это сами видели?
— Люди видели…
Зуев откинулся на спинку кресла и тоскливо посмотрел в потолок.
А дело было в том, что муж Натальи Ивановны мичман Бабенко, был одним из лучших специалистов в части, его фото висело на «Доске почета» и сам командующий флотом знал его в лицо и нередко ставил в пример его мастерство.
Зуев внимательно посмотрел на поникшую голову своего главбуха и мягко произнес:
— Вот видите, люди. Это понятие растяжимое. Им могло и показаться. Вот они и выдают желаемое за действительное…
— Ваши слова, Александр Иванович, да богу в уши. Но я-то своего муженька за двадцать лет совместной жизни изучила вдоль и поперек…
— Ну, если вы так уверены в своей правоте, то не назовете ли вы причины его, так сказать, тайных похождений. Может быть и вы в чем-то тоже виноваты, а? Может быть не ласковы с ним, а другая, глядишь, и заполнила тот вакуум, который возник между вами.
— Александр Иванович. Скажите уж прямо. Вы хотите знать, даю ли я ему?
— Ну, можно и так поставить вопрос.
— Даю. Раз в месяц…
— А почему так редко? Вы вон какая цветущая женщина. Прямо Даная с картины великого Рембранта.
— Хватит с него, а мне-то этого и совсем не надо…
— Как так?! Секс так же потребен людям, как еда, одежда, жилье. На дворе двадцать первый век, по всем странам шагает сексуальная революция, а вы все еще живете, можно сказать, в каменном веке, когда мужикам делали обрезание каменными топорами.
Главбух прыснула в кулак и лукаво посмотрела на начальника.
— Скажете, тоже. Топорами… Да у моего это дело ОГО-ГО! Он своим Прибором любой топор перешибет.
— Вот и радуйтесь, что вам так с мужем повезло. Наслаждайтесь на здоровье…
— Так если бы он только со мной амуры крутил, а то завел себе эту сучку. И что только он в ней нашел?! Ни кожи, ни рожи…
— Ну, знаете, в народе не зря говорят, что в «чужую бабу черт меду кладет». Значит, есть у той что-то такое, чего вам не ведомо…
— Ну, и что там может быть такого, чего у меня нет?! Это место у всех баб устроено одинаково…
— Ан, не скажите. Это вам так кажется. Вы же не раз видели: муж — красавец, а жена — записной урод. А живут душа в душу, и ребятишек рожают, и никто из них на сторону не бегает. А люди гадают и судят о том, чего не знают…
— А чем вы можете это объяснить? — насторожилась женщина.
— Только половой совместимостью. Артиллерийсты называют это равенством калибров. Другими словами, когда ваши органы подходят друг другу, и половой акт превращается из рутинной супружеской обязанности в неописуемое наслаждение. Знаете, у Алексея Толстого в «Петре Первом» есть замечательные слова, когда он поучал своего денщика Алексашку Меньшикова, говоря, что «слаще Этого дела ничего в жизни нет».
— Ну, не знаю, не знаю. Я кроме боли от его «Слона» других чувств не испытываю.
— Вот. В этом все и дело. Вам по этому вопросу, уважаемая Наталья Ивановна, следовало бы поговорить с нашим врачом, ну, а с вашим мужем я побеседую и с мадам Привезенцевой тоже. Надо же восстановить статус-кво в вашей семье.
Женщина с благодарностью глянула в глаза начальника и встала. Видя, как у нее работают под плотно обтягивающей юбкой упругие ягодицы, Зуев завистливо подумал: «И достаются же такие телеса кой-кому. Голова у нее слишком прямолинейно варит. Что поделаешь: финик. А они все такие, но тело у нее породистой телки. Не мешало бы между делом приласкать ее, да командирский долг не позволяет. И она вряд ли захочет. Таких «Афродит» только в музеях выставлять, чтобы на них глазели, но руками не трогали».
Выглянув в приемную он отметил, что секретарша «слиняла», так как часовая стрелка на больших настенных часах уже подобралась к 19—00.
На следующий день, после планерки, Зуев оставил в своем кабинете начальника военизированной охраны и провинившегося мичмана.
— Надеюсь, вам объяснять не надо, почему вы оба здесь?! — сурово спросил каперанг, внимательно посмотрев на одного, затем на второго.
— Чего уж там. Виноват только я, — встал Бабенко, уткнув глаза в пол.
— Что значит, виноват?! Вы были помощником дежурного по части. Вам доверили проверить караульную службу, а вы, вместо этого, устроили на караульной вышке форменный бордель! Я правильно говорю?! — командир перевел суровый взгляд на начальника охраны.
— Так точно! — ответил тот в унисон с ответом мичмана.
— И как это могло случиться, что вы дошли до жизни такой?! Кстати, эту караульщицу, надеюсь, уже представили к увольнению?
— Представили, — начальник охраны дрожащей рукой протянул листок.
— Что это?! — не понял Зуев.
— Заявление об увольнении…
— Гм… Но тут написано по собственному желанию. Да за такие вещи надо к суду привлекать!
— Но, товарищ командир, ни в одном из руководящих документов конкретно не указано, что часовому на посту запрещено заниматься сексом, — возразил седоватый охранник, тоже бывший полковник с тремя звездами на погонах, только без нашивок на рукаве.
— А вы внесите это предложение в качестве поправки к Караульному уставу. Глядишь, и прогремим на всю Россию в качестве новаторов, — горячился Зуев, начиная брызгать слюной.
— С вами все ясно! Свободен! — почти крикнул командир начальнику охраны и повернул пылающее гневом лицо к провинившемуся ловеласу.
— А вы чего молчите?! Заварили кашу! Жена вашей любовнице устроила мордобой, а с вас, как с гуся вода!
— Так это она же ей устроила, а не мне, — нагловато улыбнулся мичман.
— Да понимаешь ли ты, балбес, что тебя ждет?!
— Что? — мичман, не мигая, смотрел в глаза командира.
— В лучшем случае, дадут под зад коленом, и мигом вылетишь со службы, если в тюрьму не загремишь!
— Гы! За это не посадят. Я проконсультировался у юриста…
— Скажите, пожалуйста! Он, видите ли, проконсультировался! Я знаешь ли ты, что сказано про часового стоящего на посту, да еще с оружием в руках?!
— Знаю. Часовой — лицо неприкосновенное…
— То-то. А ты что с ним делал?
— Ничего…
— А начальник ВОХРа доложил, что от ваших утех караульная вышка ходуном ходила.
— Так то ж от взаимного прикосновения…
— А как вообще ты на вышке оказался?
— Дык, я помощником дежурного по части стоял. В мои обязанности входит проверка караульной службы: два раза ночью и один раз днем.
— Так ты, просто молодец! У Натахи Привезенцевой в ту ночь на вышке под ее юбкой бдительность несения часовым караульной службы проверял?
— Она сама виновата…
— Это как же?! Извольте пояснить!
— Ну, пошли мы с разводящим по постам, гляжу, а на третьем посту на караульной вышке часового нет.
— Как нет?!