Любовь в его смирении. Часть 1 - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Вазектомия скорострела.
Анна была моей девушкой, а потом быстро и незаметно стала женой. Ее волосы были такими черными, спадая легкими волна ниже лопаток, излучая ту же загадочную привлекательность, что и ее глаза, которые манили и одновременно скрывали тайны. При каждом движении ее локоны ласкали шею, наполняя пространство вокруг мягким блеском.
Ее большая грудь, аккуратно очерченная под тканью платья, вызывала восхищение. Каждое ее движение подчеркивало плавность форм упругой груди, живота, бедер, как будто сама природа вложила в нее совершенство. Она двигалась с грацией, которая была одновременно нежной и уверенной, почти не заметной, но невозможной не заметить. Светлая белая кожа, пухлые губы. Совершенство.
Когда она проходила по улице или входила в комнату, окружающие не могли не заметить ее. Мужчины, невольно задерживаясь взглядом, словно не могли оторваться от ее уверенной походки и излучающего тепло облика. Все в ней привлекало внимание.
До меня у нее было очень много отношений, но каждое из них оставляло свой след. Злые языки говорили, что она любила на первых курсах гулять с приезжими из Кении, Мозамбика, ЮАР. Она не искала любви, как искали ее многие. Она искала приключения. Когда она рассказывала о своих бывших, то на лице появлялась какая-то мечтательная улыбка, как приятные воспоминания. Про всех бывших она не рассказывала, как и того, сколько у нее их было. Меня это снедало, ведь она была моей первой девушкой. У нее действительно были черные парни, она говорила, что ей нужны большие размеры, потому что такое строение тела.
Почему она выбрала меня? Я не мог ответить себе на этот вопрос. Мое воодушевление закончилось на первом же сексе, когда я быстро кончил. Она была разочарована временем секса и моим размером. У меня ничего не получалось, только я входил в нее, ощущал тепло, как содрогался всем телом и кончал. Я видел разочарование в ее глазах. И всегда задавался вопросом, зачем она со мной? Член в два раза меньше, чем в ее прошлых отношениях, время секса раз в 30. Одна ночь со студентом из Конго по времени секса была равна наверное первому полугодию половых отношений со мной. Мне не угнаться за всем этим никогда. И все-таки она выбрала меня.
Она всегда любила заниматься сексом без презервативов и мои быстрые кончания ставили ее в неудобное положение. Я не мог научиться, время шло, я все также как раньше ее не удовлетворял, она стала раздражительной. Но мы продолжали гулять, обнимать друг друга и с любовью смотреть. А ночью я снова ее разочаровывал.
В один из дней, Анна сидела на краю кровати, скрестив ноги. Ее взгляд был мягким, но в нем читалась решимость, которая в последние недели росла в ее душе. Я видел это, но не мог разгадать причину.
— У меня есть к тебе серьезный разговор, — начала она, слегка изменив тон, чтобы привлечь мое внимание. Я замер и обернулся.
— Что-то случилось? — спросил я, ощущая тревогу и ожидая, что она сейчас скажет, что мы расстаемся.
— Я долго думала о нас, о будущем, о том, что нам важно. И я хочу обсудить с тобой одну очень личную тему. — она поправила шлейку лифчика и вытянула ножки. — Мы оба понимаем, что жизнь не всегда бывает предсказуемой. Особенно с твоей скорострельностью…
Я ощутил укол обиды, но возразить мне было нечего, Анна увидев мое согласие, продолжала:
— Ты и я, нам вряд ли хочется сейчас или в ближайшем будущем иметь детей, — она сделала паузу, как будто давая этому утверждению время настояться. — Но знаешь, я все больше думаю, что мы можем сделать что-то более радикальное, чем просто избегать этого вопроса. И думать, успел ты достать или нет.
Я нахмурился, не совсем понимая, куда она ведёт.
— Я хочу, чтобы ты сделал вазектомию, — произнесла она, взглянув мне в глаза.
Я был шокирован и обрадован одновременно. Она не собирается меня бросать. Но вазектомия?
— Что? — спросил я, повторяя слова, как будто они были чем-то непонимаемым, тяжелым для восприятия.
— Я понимаю, что это серьезный шаг. Но давай посмотрим на это с другой стороны. Вазектомия — это не просто контрацепция, это окончательное и ответственное решение, которое позволит нам не думать о том, залечу я или нет. Это освобождает нас от переживаний по поводу случайных беременностей. Я не буду терзаться сомнениями, не буду проверять каждый раз, что нужно использовать дополнительные средства защиты. Таблетки вредны, ты быстро кончаешь. Что мы будем делать?
Я молчал, пытаясь переварить ее слова.
— Но это же… это кардинально. Ты уверена? — мой голос был обеспокоен, удивленный, но не осуждающий.
— Да, я уверена. Я хочу быть с тобой в полной мере, без скрытых страхов. Это не о тебе и не о мне, это о нас. О нашем будущем. Мы можем просто продолжать жить, наслаждаться каждым моментом без мысли о том, что мы можем стать родителями против своей воли.
Она сделала паузу, потом добавила:
— Ты знаешь, что мы с тобой практикуем безопасный секс, всегда следим за контрацепцией, но это все равно не дает полной уверенности. Вазектомия – это безопасно, эффективно и для нас обоих гораздо менее травматично, чем аборты, в случае если случится что-то неожиданное.
Я вздохнул и стал задумчиво смотреть в пол. Я понимал, что ее слова логичны, но был обескуражен. Я планировал детей в будущем, я хотел их. Анна заметила мою растерянность, но не спешила продолжать, давая мне время. Она понимала, что такие решения не могут быть приняты сразу.
— Ты можешь подумать об этом, — сказала она мягко. — Я не настаиваю на нем прямо сейчас, но мне важно, чтобы ты знал, что для меня это важно. Я хочу, чтобы наше будущее было в наших руках, без лишних страхов и переживаний.
— Хорошо, я подумаю. Это серьезно, я понимаю.
Анна улыбнулась, ее лицо осветилось, и, несмотря на весь тяжелый подтекст нашего разговора, она почувствовала облегчение и протянула руки, чтобы обнять меня, я подошел и обнял ее, ощущая как возбуждаюсь от прикосновений к такому шикарному телу.
Спустя несколько дней я сидел перед ней, и мои руки словно стали тяжелыми, не имеющими силы. Каждый ее взгляд, каждое слово проникали в меня, и я не знал, как вырваться из этого. После нашего разговора она смотрела на меня с такой серьезностью, с таким холодным ожиданием, что я почувствовал, как будто стою на краю пропасти, и единственный способ не упасть — это согласиться с ее предложением.
Я любил ее, и, возможно, это было моей слабостью, но я не мог представить свою жизнь без нее. Она сказала это спокойно, как будто это было что-то обычное, но я знал, что для меня это будет чем-то большим, чем просто медицинская процедура. Вазектомия. Я должен был потерять часть себя, часть того, что, как я думал, определяет меня как мужчину. Я чувствовал себя униженным, как будто мне отказывают в праве быть тем, кем я был, кем всегда считал себя. Я был мужчиной, который мог бы создать семью, растить и воспитывать детей, продолжать свой род, а теперь, ради нее, я готов был отказаться от всего этого. И это чувство обжигало меня изнутри.
Но что я мог сделать? Что могло бы остановить меня, когда она смотрела на меня с такой уверенностью? Я знал, что она не хочет этого просто так, что для нее это важно. Я был готов потерять себя, свою мужскую гордость, свою уверенность — только бы она осталась рядом. Все остальное было второстепенно. Я пытался представить, как это будет, как буду смотреть на себя в зеркало после всего сделанного, но мои мысли расплывались, и не было уже ясности. Все, что оставалось — это ее глаза, полные решимости, и ее руки, которые в тот момент обнимали меня, как будто она знала, что это тяжело для меня. Я все равно согласился. Потому что, несмотря на все, я не мог ее отпустить. Я любил ее, и был готов отказаться от своей мужской сути, от продолжения рода, только ради того, чтобы она была счастлива. Руки дрожали, когда я произнес эти слова:
— Хорошо, любимая, я сделаю вазектомию ради тебя.
Я не знал, кто я буду после, но в тот момент я знал лишь одно: я буду с ней, несмотря ни на что.
В клинике мне сделали усиленную вазектомию, по ее просьбе, чтобы я точно больше не смог стать отцом. Она была счастлива, что теперь ей не нужно пить таблетки. Наша жизнь снова заиграла красками. Секс по прежнему был около минуты, но я был счастлив. Спустя несколько месяцев мы поженились.
Она хочет стать матерью.
Со временем страсть утихла, прошел год, секс ушел из нашей жизни. Любовники, меня им сложно назвать, стали соседями, братом и сестрой. Я увидел, что мои 14 сантиметров ее никогда не удовлетворят, тем более за одну минуту. И всегда старался работать лучше языком. Я стал в этом мастером. Но ей этого было мало.
Я часто сидел в одиночестве, думал, что было не так, где я ошибся. Но вот, я и сам не знал, что я уже не уверен в том, что чувствую. Я просто пытался делать вид, что все как раньше. Я даже не знал, когда она последний раз называла меня по имени, как будто это стало для нас чем-то лишним. Я чувствовал, как мы стали какими-то проходными людьми в жизни друг друга. Мы уже не обнимались, не целовались. Если наши руки случайно встречались, это не было как раньше. Я ощущал, как тело ее становится холодным, как если бы я был ее знакомым, с которым ей просто нужно делить пространство, но не чувства.
Но со временем наша страсть улеглась. Она стала чаще задерживаться и появляться дома вечером. На мои вопросы чаще отмахивалась. Я стал подозревать, что она возможно мне изменяет. Секса у нас не было уже больше полугода. Иногда, после дрочки в ванной комнате, я осторожно касался мошонки, пытаясь понять, как прошла операция, может у меня была шанс восстановить со временем? Несмотря на то, что все хотели сделать аккуратно, она настояла на усиленной версии и теперь я чувствовал легкое напряжение в той области. Местами кожа немного тянулась, но боли не было, только легкая чувствительность, как если бы шрамы были еще свежими. Я ощущал их пальцами. В зеркале я видел небольшие следы. Если бы делали обычную вазектомию, они были бы незаметны. Но после моей операции они выглядели как клеймо вырожденца. Операция прошла без осложнений, и, если честно, я уже чувствую, что