Мой любимый гей (окончание) - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Прямо во фраке, его усадили в полицейскую машину и увезли. Гости были в шоке. Тео с огорченным лицом увел в дом мою рыдающую маму. Постояв, гости разошлись по домам.
«Будем считать, что свадьба была отложена», — примирительно сказал священник, упаковывая свои вещи.
Быстро скинув с себя наряд, в который так тщательно меня упаковывали, я взяла Тео, и мы поехали в полицию. Квадратный дядечка предъявил мне решение прокурора о взятии моего брата под стражу, и выписал мне повестку явиться на предварительное слушание.
Отсутствие объяснений меня не устроило. Я решила сама найти доказательства невиновности моего брата.
Отпустив Тео, я поехала на такси в клуб. Осмотр по-прежнему опечатанной гримерки ничего не дал, все было на своих местах, а если что-то и было подозрительным, это увезли копы.
Слона, то есть начальника охраны, уже отпустили, но он взял больничный и сидел дома. Я отправилась в закуток, где у нас всегда сидел кто-нибудь из охраны и стояли мониторы видеонаблюдения. К счастью, на пульте сидел парень, с которым у меня не было сложных отношений. Я обрисовала ситуацию, попросив у него видеозаписи полуторамесячной давности. Не знаю, что я хотела увидеть. Видимо, надеялась, что оно само кинется мне в глаза. Но, видно я не одарена внимательностью полицейских, которые в колеблющихся тенях, каких-то смазанных силуэтах что-то видят и находят.
Запись была отвратительной. Только внимательно вглядываясь, кое-как можно было угадать — кто это. Камеры ни в гримерках, ни в приват-комнатах, естественно, не стояли, они контролировали коридоры, лестницы и выходы из здания. Бесцельно потратив три часа, голодная, усталая я поплелась на кухню к Додо, сразу поставившему передо мной креманку с салатом, как только я присела за барную стойку. «Вчерашний?» — поинтересовалась я. «Обижаешь: позавчерашний», — ответил Додо.
— Ну, что у тебя там случилось? Ты ж вроде выходной брала. Как — никак свадьба — дело серьезное.
— Да вот, видишь, не позвала тебя, так она и не состоялась.
— Жених сбежал?
— Нет. Посаженного отца забрали копы.
— Брата?
— Да.
— Но у него вроде бы алиби.
— Видимо, недостаточное.
— Что хочешь делать?
— Найти улики.
— Играешь в копа?
— Нет, спасаю брата.
— Видеозаписи охранников смотрела?
— Да.
— Ну?
— Ничего такого. По коридору перед гримеркой Говарда все время ходили люди в тот день...
Додо пожевал губами, пожал плечами и сказал: «А в то время, когда Говарда...»
— Никто не входил кроме него, никто не выходил кроме него. Правда, заходил он на один раз больше.
«Может, посмотрим еще раз? Вместе», — предложил он.
На записи Говард выходил и входил в свою дверь множество раз в течение часа. То выглядывал, то курил, кого-то о чем-то спрашивал, кому-то махал. Вот, Шеф заходит в его гримерку, но Говард выглядывает вслед Шефу. Вот я пробегаю по коридору с бумагами. Хорошо, что мимо,... Вот мой брат дает прикурить Говарду, закуривает сам, о чем-то его спрашивает, заходит в его гримерку... и выходит один. Говард больше не появляется. Проходит два часа, двадцать минут, в гримерку к Говарду заглядывает Фил, и начинает истерику с заламыванием рук, хватанием себя за голову и всех проходящих — за лацканы. Всё, вот оно преступление — вот на основании чего копы взяли моего брата, а я сейчас сижу здесь, а не в номере для новобрачных, на коленях у Тео. Нет, единственное, во что я сейчас верила, это в то, что брат не убивал Говарда.
Иначе, почему он не скрылся с места преступления? Почему спокойно сидел в баре, ходил по клубу, общался со всеми? Может, я и не изучала криминалистику, но мне такое поведение преступника не кажется характерным.
К счастью, среди многочисленной родни Тео оказался адвокат, причем неплохой адвокат, который согласился защищать моего брата в долг, то есть деньги мы ему обязались выплатить с тех, что нам подарят на свадьбу (будет ли она теперь?). Тео привез его в тюрьму, на свидание к моему брату. Меня к нему не пустили.
— Что он вам сказал? — накинулась я на адвоката, когда уже в потемках, он вышел из ворот тюрьмы.
— Ничего такого, чего ты не знаешь. Что он — не виновен. Что, когда он уходил, Говард спокойно пил свой коктейль и болтал по телефону. Что у Говарда в тот день, как всегда, была масса народу.
— Но на видеозаписи он — последний, кто видел его живым.
— Ты уже и видео посмотрела? Умница — девочка! Надеюсь, ты мне его записала?
— Ну не специально вам, но да, записала на флешку.
— Хорошо. Давай сюда. Завтра созвонимся.
Дома меня ждал роскошный ужин, на который я даже не смогла посмотреть, так как всю дорогу думала о брате, и, когда доехала домой, уже была в состоянии истерики. Всё, что мне было сейчас нужно — это выплакаться.
Когда сил плакать уже не осталось, дверь в комнату тихонько открылась, и к моей спине прильнул Тео.
— Все будет хорошо, малышка.
— Думаешь?
— Уверен.
— Повернись ко мне, милая.
Повернувшись, я встретила его губы.
— И хоть ты еще не стала моей женой, но сегодня я буду любить тебя так, как полагается в первую брачную ночь.
Нежные поцелуи становились страстными, объятья — более крепкими. Я не хотела заниматься сейчас сексом, но вспомнив, как он расслабляет, подумала, что сейчас нуждаюсь в утешении. Сняв с меня всю одежду, он отнес меня в душ, где поставив под струи теплой воды, намылил с головы до ног. Когда все мыло было смыто, он вытер меня насухо, целуя каждый подвернувшийся участочек тела.
В кровати он взял крем, и сделал мне массаж. Когда он его закончил, я уже окончательно возбудилась. Да, секс с нежным, любящим тебя мужчиной — это нечто. Хотя бы ради этого, стоит выходить замуж.
А наутро нам позвонил его дядя — адвокат. Он просмотрел материалы дела и нашел множество не ясных моментов. В общем, освобождение моего брата и наша с Тео свадьба откладывалась на неопределенный срок.
Вычислить убийцу Говарда оказалось сложно. Чулки, которыми его задушили, были неизвестного происхождения, а убийца, видимо, был в перчатках. Но квадратный дядечка оказался профессионалом: под столиком была найдена шерстяная нитка. Я до сих пор не верю, как это по одной нитке можно узнать, что за одежда была, на кого одета, и даже какими он пользовался духами.
Случайно, один из официантов вспомнил, как через черный вход убегала какая-то дама, но ее никто не мог вспомнить.
На предварительное слушание пришли все работники клуба, даже уборщики, даже те, кого в тот день не было на работе.
— Объявляется слушание дела... (ну, и так далее и тому подобное).
— Подсудимый, встаньте. Признаете ли вы себя виновным?
— Нет, не признаю.
— К даче свидетельских показаний приглашается... (и далее по списку).
Чем дальше шло заседание, тем больше все вокруг нервничали. Курящие ребята то и дело выходили на крыльцо. Во время перерыва я только успела ободряюще улыбнуться брату, больше ничего не успела.
Я от нечего делать тупо рассматривала все и всех, кто меня окружал. Вон Додо то ли молится, то ли разговаривает сам с собой. Вот парень из охраны ковыряет в ухе. Вон Слон в сотый раз ощупывает свои карманы. И что он там ищет?! Но меня поразил... Шрек. Казалось, он застыл в позе отрешенности от внешнего мира, но по его сосредоточенному взгляду, мельчайших движениях в такт реплик окружающих, он показался мне чего-то ждущим. Фил сидел, как-то умещаясь на самом краешке стула, в состоянии, близком к обмороку (который у него и случился, когда его вызвали к барьеру).
И тут... в дверь вошел... Прибой. Как это мы про него забыли?! Действительно, он — единственный, кого не вызывали на допросы (а может, вызывали, я не знаю). И тут у Шрека такое отчаяние отразилось на лице, которое он попытался спрятать, опустив голову так низко, что задел носом, сложенные на коленях руки.
— Извините, опоздал.
Сержант, с укором посмотревший на него, из коридора заглянул в Зал заседаний, выкрикнул, что явился такой-то свидетель. Прибоя сразу же пригласили для дачи показаний.
— Господин судья, господа. Я утверждаю, что этот юноша абсолютно невиновен, так как я знаю, кто убил Говарда.
В зале поднялась волна охов и ахов.
— В тот день я работал как обычно. У меня много обязанностей, в отличие от некоторых. (Он выразительно посмотрел в сторону танцоров).
— Не отвлекайтесь, — попросил судья.
— Дело в том, видеозапись, которую вы выставляете в качестве вещественного доказательства — подделка.
— А кто её подделал?
— А вы спросите (он указал на Шрека) его, кем он работал до клуба.
— Кем вы работали до клуба?
Шрек встал и со вздохом ответил: — видеоинженером.
Все опять заохали.
— Если посмотрите запись за предыдущий день, то найдете тот кусочек записи, который он вставил в видеозапись дня убийства. Буквально три минутки.
— Откуда вы это знаете?
— Еще за неделю до убийства, я видел, как Шрек чинил монитор видеонаблюдения. Его действия не были похожи на действия непрофессионала. Я его еще спросил тогда: что он делает? На что он ответил мне, что чинит монитор, но я увидел переходник, который он дополнительно присоединил к видеорегистратору. Дело в том, что я сам — радиолюбитель, и в деле починки такой техники тоже разбираюсь. Зачем дополнительный USВ — выход, когда и так все записывается в видеорегистраторе?
В тот день меня сильно разозлили. Дело в том, что Говард давно строил мне глазки и приглашал вступить с ним в связь. А мне тогда очень нравилась одна девушка, приходившая в наш клуб. Я уже хотел предложить ей близкие отношения. А Говард опозорил меня, назвав при ней гомосексуалистом. Я ничем не смог оправдаться. А позже я узнал, что она — лесбиянка, и мне все равно ничего не светило. В тот день, когда я решил, что поговорю с ним насчет его поступка, и вдруг от Шрека узнаю, что Говарду заплатили, чтобы меня развести с ней, какие-то там ее подруги. И, главное, ему же заплатили, чтобы уличить меня в гомосексуализме для какого-то там его друга, чтобы шантажом заставить вступить с этим другом в связь. На что они надеялись? Даже если бы стоял вопрос: лечь под кого-то или умереть, я выбрал бы — умереть.
Я нечаянно подслушал, как Говард треплется